— Хорошо, теперь патроны.
В мешке две коробки «винчестеров» 38-го калибра по сто тридцать штук, цельнометаллическая оболочка. Холли открывает одну из коробок, смотрит на патроны, которые торчат оттуда, как мини-боеголовки, и делает гримасу:
— Фу-у-у…
— Сможешь? — Они обгоняют еще одну фуру, и «экспедишн» накрывает снежным туманом. На дороге еще остаются полосы голого асфальта, но перед ними теперь заснеженная полоса обгона, а фура справа все не заканчивается. — Если не сможешь, то не беда.
— Ты же не имеешь в виду, могу ли я его зарядить? — сердито отвечает она. — Я же видела, как это делается, тут и ребенок справится.
Иногда дети такое вытворяют, думает Ходжес.
— Ты же имеешь в виду, смогу ли я из него выстрелить?
— Да, может, до этого и не дойдет. А если и так, то сможешь?
— Да, — говорит Холли и заряжает все шесть ячеек «виктори». Нервно ставит барабан на место, сжав губы и щурясь, словно боится, что револьвер взорвется в ее руках. — А где тут предохранитель?
— Его нет. В револьверах их не бывает. Курок не взведен — вот и вся необходимая безопасность. Клади себе в сумочку. И патроны тоже.
Холли делает, как он сказал, и ставит сумочку на пол, придерживая ее по бокам ногами.
— И губы не кусай, а то прокусишь до крови.
— Попробую, но это очень стрессовая ситуация, Билл.
— Да, конечно.
Они снова едут по основной полосе. Столбы, отсчитывают мили, кажется, ползут мимо них с черепашьей скоростью, а боль горячей медузой пустил щупальца по всему телу Ходжеса, вплоть до горла. Когда-то, двадцать лет назад, ему в ногу выстрелил загнанный в тупик вор. Вот тогда было так же больно, но, тогда все быстро закончилось. А эта боль, думает Ходжес, вряд ли так просто пройдет. Её возможно успокоить лекарствами, но ненадолго.
— А если мы приедем на место, а его там не будет, Билл? Ты об этом подумал? Подумал?
Он подумал, но что в таком случае делать, не знает.
— Давай не волноваться за это, пока нет повода.
У него звонит мобильный. Он в кармане пальто, и Ходжес дает телефон Холли, не сводя глаз с дороги.
— Алло, это Холли. — Она слушает, а потом тихо, одними губами говорит Ходжесу: «