– Так что я думаю, тут справедливо выражение Шерлока Холмса – возможно все что угодно, если тому нет другого объяснения.

Вайолет смотрит на меня с изумлением.

Мармозет отвечает:

– Вообще-то это единственная глупость, которую сказал Холмс. Мы с тобой однажды обсуждали это по дороге в Больницу Милосердия. Помню, еще дождь шел. Мы говорили об этой фразе и о том, как однажды Гудини показал Артуру Конану Дойлу фокус с исчезающим большим пальцем и Дойл поверил, что это настоящее чудо. В общем, Холмс ошибался – всегда есть рациональное объяснение.

Вайолет не улыбнулась. Просто смотрит на меня. Это еще хуже.

– И в этом случае тоже найдется разумное объяснение, – продолжает Мармозет. – На самом деле мы даже знаем, как его найти.

– Да что вы?

– Да. Надо найти человека, который был в той лодке. Еще до того, что случилось с Теном – или с трупом Тена, – тот человек был так уверен в существовании монстра, что считал необходимым поймать его. Ночью, втайне, на лодке-амфибии. Почему? Что же он видел? Реджи, судя по всему, не верил в чудовище. Дебби сказала тебе, что не верит. Приятели доктора Хёрст в баре говорили, что верят, но никто из них, кажется, не чувствовал такой сильной угрозы, чтобы так или иначе принимать это всерьез. Так из-за чего же человек в лодке был столь уверен? Что такого известно ему, чего не знают другие?

– Не знаю, – говорю я. – Что же?

Он пожимает плечами.

– Понятия не имею. У нас недостаточно сведений даже для того, чтобы сказать наверняка, он ли застрелил Криса-младшего и отца Подоминика. Но в конце концов он выдаст себя. И когда это случится, ты получишь ответ на любой вопрос об этой заварухе, который только сможешь задать.

– Вы правы, – признаю я. – Я должен его разыскать.

Мармозет строго смотрит на меня:

– Я не имел в виду лично тебя, Ишмаэль. Я говорил о полиции.

– У полиции было два года, чтобы в этом разобраться.

– Да, и я полагаю, сейчас для них это дело чрезвычайной важности.

– Только если кто-нибудь не постарается скрыть смерть Тена от журналистов.

– Чтобы выгородить Пэйлин? – скептически замечает Мармозет.

– Или Тайсона Гроди. Или Фиков, кто бы они ни были. Или даже самого Тена, его компанию, его репутацию, мало ли что. А то и всех сразу.

Мармозет морщит нос: