— В доме над тобой все смеются, называют молчуном, — рассуждала она немного усталым, но довольным голосом. — Но, по-моему, в мужчине главное другое… А с этим у тебя всё в порядке.

Женщина вылезла из машины, с удовольствием потянулась и стала одеваться и приводить себя в порядок перед боковым зеркалом автомобиля. Попутно она продолжала болтать с пока остающимся внутри машины приятелем:

— Но всё равно, нам стоит быть поосторожней. Если хозяин или юная хозяйка узнают про нас, тебе и мне не поздоровиться… Впрочем, мне уже порядком надоела работа служанки, в городе мне предлагают место получше этого — она хихикнула и провела себе руками по пышной груди: — Но чтобы иметь возможность порезвиться с тобой, мой молчун, я пожалуй соглашусь задержаться тут ещё на месяц-другой, — пока ты будешь столь же силён и неистощим. — Женщина игриво стала покачивать бёдрами и медленно задирать юбку, — Может, повторим, а? — тут внимание её привлёк странный звук снаружи: — Ты слышал? Там кто-то есть.

Из машины неспешно выбрался графский телохранитель Ранульф. Здоровяк успел надеть лишь штаны и нижнюю сорочку. Женщина подала ему ружьё и пиджак:

— Может, проверишь?

Немногословный северянин издал неопределённый звук и мощным плечом отвёл руку с пиджаком, приняв лишь оружие. Застёгивая на ходу ширинку, Ранульф придерживал винчестер правым локтем. На улице было морозно, но суровый скандинав будто не чувствовал холода. Как и страха. Здоровяк взвёл затвор винтовки и некоторое время осматривался; затем обернулся к любовнице, и небрежно бросил:

— Никого.

Спрятавшийся за деревом хищник только этого и ждал. Едва мускулистый гигант подставил ему свой затылок, оборотень бросился на него и в два прыжка оказался рядом… Через пару секунд он неспешно направился к женщине.

— Прошу вас, не надо! — дрожащим от ужаса голосом взмолилась она. — Обещаю, что никому не скажу…

* * *

…Наутро место нападения обследовала полиция. В звериной своей жестокости маньяк изуродовал до неузнаваемости лицо служанки, переломал ей многие кости, и выпотрошил, словно тушку кролика. У доктора даже возникло подозрение, что некоторые органы женщины могли быть сразу после извлечения съедены преступником. От такого кровь стыла в жилах даже у профессионалов. При этом нечто в поведении преступника озадачило всех. Выплеснув из себя ярость, преступник словно испугался и ужаснулся содеянного: он постарался привести в порядок (насколько это было возможно) окровавленные волосы женщины и её изорванную одежду, после чего перенёс бездыханное тело на топчан в гараж, на котором иногда отдыхал графский водитель. Труп даже был заботливо накрыт стареньким пледом!