Чарли и Аврора регулярно переписываются. Они подружились в «Фейсбуке» после того, как СМИ на два месяца швырнули все наши имена в кипящую кастрюлю. «У Авроры было ужасное детство, а у меня нет, – говорит Чарли, словно бы оправдываясь. – Она хочет стать медсестрой. Приемные родители только что купили ей подержанного желтого «жука». Она до сих пор надеется, что когда-нибудь настоящая мама ей позвонит».

Их дружба меня радует – и тревожит.

Я смотрю вдаль, на неспокойный мутный залив. Как бы его нарисовать? Темными, небрежными, абстрактными мазками? А сверху – черное небо с ослепительными порталами в рай, свет которых воскрешает все, что живет под водой.

Сегодня таких порталов на небе нет. Меньше часа назад на одного из купальщиков напала акула, поэтому на берегу пустынно, и в воде виднеется лишь несколько храбрых цветных пятен. Небо хмурится. Вода похожа на свинец, что в Галвестоне не редкость даже в солнечную погоду. На песке лежат водоросли; когда идешь по ним босиком, кажется, что шагаешь по тысяче змей.

Впервые мы с Чарли осторожно позвали компанию. На выходных к нам наверняка присоединится Билл. Я сижу на причале и смотрю, как Чарли носится по берегу со своей подругой Анной, чью маму – любительницу разбавлять диетическую колу водкой – недавно отправили в реабилитационный центр. Случайный прохожий ни за что бы не догадался, что у этих девочек не все благополучно. Они плещутся в волнах и смеются, их веселое чириканье сливается с криками чаек.

Как они напоминают мне других двух подружек…

Перед возвращением домой Лидия успела поведать полиции запутанную и весьма правдоподобную историю той ночи, когда она застрелила убийцу Чернооких Сюзанн. Самозащита. Изнасилование. Давление родителей. Полиция даже не подумала выдвинуть против нее обвинения. Когда они наткнулись на тот же психотерапевтический блог, который видела я, Лидия спокойно призналась, что сама вела его от имени доктора. «Почему-то я переставала чувствовать себя беззащитной жертвой, когда подписывалась его именем, – сказала она. – Не могу толком объяснить». Так что и это преступление ей простили.

Борцы со смертной казнью до сих пор пытаются уговорить Террела подать на нее в суд. Ведущие женских ток-шоу не одобряют вмешательства Лидии. Активистки из групп поддержки женщин, пострадавших от насилия, наоборот, всячески отстаивают ее правоту. Она была подростком, ею манипулировал сексуальный маньяк. Ну да, может, и так, – а может, наоборот. Много разговоров ведется о незаурядном уме доктора. О том, на какой риск он шел, чтобы помешать следствию и суду. Как он сумел одурачить окружного прокурора и моего любящего отца. Как ловко попал в список кандидатов и добился, чтобы я сама его выбрала.