Коль вытащил из кармана пенковую трубку, набил ее, а вот спичек в пиджаке не нашлось. Раздался скрежет: это эсэсовец чиркнул спичкой и протянул ее Колю.

– Спасибо! – поблагодарил инспектор и приложился к черенку, чтобы табак занялся.

Коль откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь пикантным вишневым ароматом, наполнившим салон, и стал смотреть на лобовое стекло, за которым показались огни Берлина.

Глава 42

Глава 42

Машина кружилась, как танцовщица, петляя по дороге в Шарлоттенбург. Рейнхард Эрнст сидел сзади и, откинув голову на роскошный кожаный подголовник, стойко сопротивлялся тряске. Вез полковника другой водитель. Клауса, лейтенанта СС, который охранял его в Вальдхайме, ранило стеклом, вылетевшим из «мерседеса». Клауса отправили к хирургу, а сейчас за машиной Эрнста следовала еще одна, с эсэсовцами в черных касках.

Эрнст снял очки и потер глаза. Погиб Кейтель, погиб солдат – участник исследования. Эрнст называл его испытуемым Д, потому что не знал по имени… Не день выдался, а катастрофа!

Однако особенно сильно Эрнста поразил выбор, который диверсант сделал у пятого учебного здания.

«Пожелай он убить меня – в этом ведь заключалось его задание, – убил бы с легкостью, но он спас тех юношей», – размышлял полковник, ужасаясь собственным деяниям.

Да, это исследование отвратительно! Эрнст смотрел в глаза парням, обещал: «Год службы в армии, и у вас чистое досье», – а сам понимал, что лжет. Сказки он рассказывал, чтобы они не нервничали и ничего не подозревали, пока солдат знакомится с ними, прежде чем убить.

Да, Эрнст солгал братьям Фишер, так же как польским работникам, которым посулил двойную плату, если к Олимпиаде они посадят деревья возле Шарлоттенбурга. Он солгал евреям из Гатова, велев собраться у реки. Мол, в округе есть мятежные штурмовики, а Эрнст и его люди защитят их.

Неприязни к евреям Эрнст не испытывал. Бок о бок с некоторыми он сражался на войне, и в отваге они не уступали никому. Да и в целом, судя по знакомым евреям, полковник не видел различий между ними и арийцами. Что касается поляков, исторические исследования, которые прочел Эрнст, доказывали, что они мало отличаются от прусских соседей, да еще наделены благородством, которое сыщешь не у каждого национал-социалиста.

Исследование отвратительно… Чудовищно… Стыд причинял резкую мучительную боль, почти как горячая шрапнель, на войне вспоровшая ему плечо.

Дорога больше не петляла: они приближались к району, где жил Эрнст. Полковник подался вперед, чтобы объяснить водителю, как подъехать к дому.

Да, чудовищно…