– Что-то случилось? – спросила Сара.
– Я не люблю вторгаться в личную жизнь своих клерков, Сара, это действительно так, но когда их поведение влияет на имидж суда, я считаю, что должна высказать свое мнение.
– Я не уверена, что понимаю вас.
Найт собралась с мыслями. С того самого момента, как она поняла, что приговорила Стивена Райта к смерти, пусть и не умышленно, Элизабет чувствовала себя ужасно. Ей хотелось обрушиться на кого-нибудь, даже несправедливо. Обычно она так не поступала, но сейчас была
– Ты очень умная женщина. Привлекательная и умная молодая женщина.
– Боюсь, я все еще не…
Тон Найт изменился.
– Я о тебе и Джоне Фиске. Ричард Перкинс рассказал мне, что видел, как ты и Фиске выходили из твоего дома сегодня утром.
– Судья Найт, со всем возможным уважением, но это мое личное дело.
– Несомненно, это нечто больше, чем личное дело, Сара, и негативно влияет на имидж суда.
– Я не понимаю, каким образом.
– Тогда я попытаюсь объяснить. Как повлияет на репутацию суда тот факт, что один из его клерков спит с братом погибшего коллеги на следующий день после его убийства?
– Я с ним не сплю, – резко сказала Сара.
– Это не имеет ни малейшего значения. В нашем городе общественное мнение определяется общим впечатлением, а не фактическим состоянием дел. Если б какой-то репортер увидел, как вы с Фиске выходите из твоего дома сегодня утром, как ты думаешь, каким был бы газетный заголовок? И даже если это лишь трактовка того, что произошло на самом деле, какое впечатление такая новость произвела бы на общественное мнение? – Сара ничего не ответила, и Найт продолжала: – Сейчас нам не нужны дополнительные осложнения, Сара. У нас и без того хватает проблем.
– Должна признать, что я никогда не думала о таких вещах.
– Но это совершенно необходимо, если ты хочешь достичь чего-то большего, чем стать заурядным юристом.
– Я сожалею. В дальнейшем я не повторю подобных ошибок.
Найт бросила на нее суровый взгляд и распахнула дверь.
– Пожалуйста, будь любезна.