– Я выпью за двоих, – пошутил он, накрыв ладонью бокал Карлы, когда она потянулась к бутылке. – Тебе нельзя, и мне все равно, что там показали новейшие исследования, – так называемые эксперты постоянно меняют свое мнение. Куда лучше поберечься и полностью воздержаться от алкоголя во время беременности. – Эд погладил ее живот. – Ты носишь моего ребенка, – благоговейно сказал он. – Обещаю, я о вас позабочусь. Уже недолго осталось, дорогая.

Шесть недель. Но каждый день тянулся так медленно! Как ей было некомфортно, как тяжело! Карла с отвращением отворачивалась от зеркала, хотя Эд, дыша перегаром, уверял, что она прекрасна. И еще Карла не выносила прикосновений к своему животу: Эду хотелось почувствовать, как ребенок, будто какой-то монстр, бьется внутри нее.

Намылив груди (заметно налившиеся и с такими темными сосками, что казались чужими), Карла вспомнила, как столкнулась с Рупертом вскоре после свадьбы.

– Как поживаешь? – спросил он.

Они стояли в здании суда – Карла пришла помогать барристеру. По иронии судьбы, Руперт был свидетелем обвинения: слушалось дело клерка, который напился на офисной вечеринке и начал заигрывать с начальницей, за что вылетел с работы.

Карла едва могла сосредоточиться на прениях – она то и дело оглядывалась в зал, где сидел старый знакомый. Руперт тоже на нее посматривал. Во время перерыва они нашли друг друга.

– Я… – начала Карла и замолчала. Ее глаза наполнились слезами. – Я вышла замуж за банкрота и пьяницу и жду от него ребенка.

Глаза Руперта расширились.

– О свадьбе я слышал, – тихо сказал он, – но о прочем не подозревал. По-моему, после вынесения вердикта нам стоит выпить кофе.

Карла не собиралась откровенничать – слова вылетели сами. Абсолютный контроль со стороны Эда, выдаваемый за стремление окружить жену заботой. Постоянная тревога из-за денег (по настоянию банка, дом был выставлен на продажу, но мало кто приходил его смотреть). Неприятное ощущение, что она, Карла, живет в доме другой женщины.

– Лили оставила буквально все, даже свою одежду, будто намекая, что мне ее не заменить.

А еще непонятно откуда взявшаяся записка без подписи: ей угрожают за то, что она оскорбила Лили.

Было видно, что Руперт шокирован.

– А что говорят в полиции?

– Я не обращалась.

– Как так?

Глаза Карлы снова повлажнели.

– Потому что Эд поднимет шум и не пустит меня на работу. Будет держать дома, как птичку в клетке, из опасения, что на меня кто-нибудь нападет.

Руперт взял ее за руку.

– Карла, но это же ужасно. Нельзя так жить.