– Ты счастлива? – спросил Росс, когда мы возвращались домой из церкви.

Да, мы с Россом поженились. Это произошло настолько естественно, что я не понимаю, почему не сделала этого раньше.

Мама нарядилась в розовый шелковый костюм. Лицо у нее потрясенное и восторженное. Том держит за руку Элис – их отношения крепнут. Мой сын очень похож на Эда в таком же возрасте, если судить по альбомам с фотографиями, которые мне завещала покойная свекровь. Я уже увереннее чувствую себя с сыном и перестала бояться довести его до крайности, как Дэниэла. Папа хлопочет у барбекю.

Мы всего лишь очередная пара, соединившая свои судьбы, уже пройдя полжизни. Таких много.

Не только Карла сочеталась браком в тюрьме – Джо, похоже, тоже решил не отстать. В газете напечатали фотографию его невесты, в которой я узнала свою прежнюю секретаршу, столь радостно объявившую о помолвке, помахивая левой рукой со сверкающим бриллиантом («Он положил кольцо в рождественский пудинг! Я его чуть не проглотила»). Значит, вот кто был поставщиком информации Джо! Все время, пока он признавался в горячей любви ко мне, он играл и на ее чувствах. Очевидно, женщина решила, что все равно его любит, хоть он и убийца.

Это лишнее доказательство того, что мне пора начать жить своей жизнью. Передо мной чистый лист. Я каждый день обещаю себе отпустить прошлое. Однако чувство вины вновь настигает в ночных кошмарах.

Если бы я сказала полиции, что нож из раны вытащил Джо, Карле сократили бы срок. Но Джо непредсказуем, и, если назначат пересмотр дела, он вполне может рассказать суду о ключе и заявить, что это я наняла его киллером, как прежде говорил про Карлу.

О таком сценарии я даже думать не хочу. Как Том будет без меня? Как я выдержу без него? Значит, Карла останется в тюрьме. Сын для меня важнее.

Поверьте, эти сомнения – нелегкое бремя.

С тех пор как мы с Россом сошлись, я много думаю. Он помог мне простить себя, юную, за роман с Дэниэлом. Я уже поняла, что совершила ошибку из-за молодости и закомплексованности. Дэниэл поддерживал меня, когда надо мной издевались в школе из-за полноты, но при этом, как мягко напомнил Росс, мой названый братец и сам был не прочь поиздеваться.

– Порой трудно разобраться в себе, – говорил он мне. – Особенно если любишь. И тяжелое детство, прежде чем Дэниэл попал к вам, тоже сказалось не лучшим образом.

Это точно. Иногда люди просто не такие, как все, и навешенный на них ярлык – вроде того же синдрома Аспергера.

Росс помог мне примириться со случившимся в Хампстед-хит.