— О, бедняжка!

— Она ходит к психиатру.

* * *

Еще через некоторое время.

— Тебя не одолевают сомнения или угрызения совести по поводу смерти Луиса Валлиона?

— Нет. А что, должны?

— Я размышляла над обстоятельствами этого дела… — сказала она.

Лукас на минуту задумался.

— Элла, если ты хочешь знать все, я тебе расскажу…

Теперь наступил ее черед задуматься. Она отвернулась к большому окну. Ее черный силуэт вырисовывался на фоне падавшего за окном снега.

Наконец Элла отрицательно покачала головой, и он заметил, как она сжала в руке медальон.

— Нет. Я не хочу знать все. Я не отпускаю грехов. Я буду просто молиться за тебя и за Луиса Валлиона. А вот знать… — Она обернулась, на се лице отразилась едва заметная печальная улыбка. — …Меня вполне устраивает быть монахиней Премудрой.