Эвелин была не совсем честна. Норин все-таки помогла похоронить Бриттани, не предотвратила похищение Лорен и Мэнди, скрыла преступления дяди. Но сама она в этих преступлениях не участвовала и неповинна в убийстве.

– Ты правда так думаешь? – спросила Норин, но в ее голосе не было надежды – только презрение и неожиданный намек на самодовольство.

– Да, правда, – заверила Эвелин.

Губы Норин скривились.

– Ну и дура. А теперь отойди.

Пистолет в ее руках дернулся, и, отступив на шаг, Эвелин ясно увидела, что палец Норин лежит на спусковом крючке.

– Ладно. Только убери, пожалуйста, палец со спуска. А то я нервничаю. – Она подняла руки выше, спускаясь по ступенькам и отходя от крыльца. Даже попыталась улыбнуться, как будто две подруги вели светскую беседу и между ними возникло некоторое недопонимание.

– Нервничаешь? И правильно. – Норин, покачав головой, печально продолжила: – Не надо было тебе сюда приезжать, Эвелин. Медленно достань оружие и брось его на землю. Я работаю в полиции шесть лет, с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и знаю, как это делается. Если попытаешься в меня прицелиться… – Она хихикнула. – Как ты верно заметила, мой палец на спусковом крючке.

Эвелин кивнула:

– Хорошо, сделаю, как ты говоришь.

Похоже, она недооценила решимость Норин защищать дядю Фрэнка. И единственный способ заставить эту девушку сдаться – воззвать к чувству долга, напомнив о деле всей ее жизни, о службе в полиции. Подавив инстинкт самосохранения и нарушив все инструкции ФБР, Эвелин очень медленно двумя пальцами достала из кобуры «ЗИГ Зауэр» и бросила его в сторону Норин, рассчитывая, что у нее будет время разоружить девушку, когда та наклонится, чтобы его поднять. Но Норин не предоставила ей такой возможности – не стала подбирать «ЗИГ Зауэр», а вместо этого указала «глоком» на дорожку:

– Иди.

Эвелин повернулась к ней спиной с поднятыми руками, затылком ощущая нацеленный на себя ствол. Сделала шаг, другой. Дождь не прекращался, заливал глаза, хотелось их вытереть, но она боялась и просто смаргивала капли.

– Куда мы идем?

– На поле.

Норин включила электрический фонарик, и у Эвелин от страха перехватило дыхание.

Она не спорила – шла вперед за лучом света, которым Норин указывала ей путь сначала по дорожке, затем по мокрой траве. Вокруг сгущалась тьма. С каждым шагом дикие травы становились выше, уже достигли середины бедер. Эвелин не оглядывалась.

Арендованная машина осталась на подъезде к дому Фрэнка. Быть может, кто-нибудь ее увидит и сообщит в полицию. Но по мере того, как Норин вела Эвелин все дальше и дальше, надежда, что это поможет, слабела. Поле оказалось таким же огромным, как и то, где держали похищенных девочек. Вокруг была только трава, ничего, кроме травы, хотя кто знает, что под ней могло скрываться. И что самое ужасное, Фрэнк уже запускал сюда людей, искавших Лорен и Бриттани, значит, за ней на это поле уже никто не вернется. Грэгу она сказала, что собирается еще раз взглянуть на место преступления, подозрениями насчет Норин и Фрэнка делиться не стала. Грэг не догадается, что она приехала сюда.