– Где тетя Пегги? – спросил Дэвид.
– Она в восточном крыле.
– Что она там делает?
Таннер не ответил и уткнулся лицом в шею отца. Плакал он или нет, я не мог сказать.
– Зачем ты запер дверь?
– Она мне велела.
Дэвид усмехнулся:
– Почему?
Таннер поднял голову и посмотрел на отца огромными карими глазами.
– Чтобы плохой дядя с котом не вошел.
Секунд пять я пытался найти в этих странных словах хоть какой-то смысл. Потом я понял. Пусть не все, но понял. Дэвид тоже догадался. Он поставил Таннера на пол. И заговорил спокойным, уверенным голосом, чтобы не пугать сына еще больше. Как страшно было Дэвиду в тот момент, знал один я.
– Таннер, слушай меня внимательно. Не спрашивай ни о чем. Просто сделай вот что. Я иду за тетей Пегги. Когда я уйду, закрой за мной дверь. Запри ее. Потом залезь под кровать и заткни уши. Что бы ни случилось, не выходи и не открывай дверь никому, кроме меня. Обещай мне, что не выйдешь, хорошо?
Таннер ничего не сказал. Он повидал достаточно до нашего приезда. Дэвид выдавил из себя улыбку.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– И я тебя, – проговорил Таннер.
И тогда мы все услышали звук тяжелых шагов, ступающих по гладкому полу и приближающихся из восточного крыла.
Я вышел в холл и сжал в руке трость. Дэвид закрыл за собой дверь. Кэти взяла Дэвида за руку и стала между нами.
Тут-то и раздалось протяжное, тихое, очень тихое мяуканье. Будто старый кот играет с придушенной мышью.
– Полегче, – сказал Тримбл из темного коридора. – Полегче, Бизл.