– Это Ева? – мягко спросил он. Рак кивнул. Джессика продолжала молчать. – Вы были в нее влюблены?
Старик отвел глаза.
– Думаю, да. В каком-то смысле.
– А потом вы ее видели? Я хочу сказать – после той ночи в сорок шестом?
– Да. Один раз.
Рак заворочался. Что-то нарушило его сон.
Собственно, в этом не было ничего необычного. Он спал чутко со времен войны, не решаясь полностью отключиться от мира. Его мог разбудить малейший шум.
Но сейчас все было по-другому. В доме кто-то находился.
Рак встал с постели, стараясь не шуметь. В ящике тумбочки лежал револьвер. Если внизу бродит злоумышленник, лучше застать его врасплох. Лишь очень немногим придет в голову, что человек такого возраста может быть столь бдительным, поэтому преимущество на его стороне.
Рак бесшумно спустился на первый этаж. Сквозь тонкие занавески в дом проникал свет уличного фонаря, и было видно достаточно, чтобы прокрасться к гостиной.
Альберт взвел курок револьвера. Он держал оружие стволом вверх, готовый мгновенно опустить его и выстрелить в ночного гостя. Два выстрела, и назад, под прикрытие двери, как его учили.
Он заглянул в гостиную.
– Привет, Берти.
Револьвер выпал из его руки на пол, и Раку вдруг показалось, что сейчас у него подогнутся колени. Он схватился за косяк, чтобы не упасть.
– Ева.