Мистер Пиктон снова встал:

– Ваша честь, со всем должным уважением, на какой из заданных вопросов опытный адвокат из Иллинойса хочет получить ответ свидетельницы?

– Сядьте, мистер Пиктон, – отозвался судья Браун. – Адвокат защиты в своем праве.

– Благодарю вас, ваша честь, – произнес мистер Дэрроу. – Ну, Клара?

– Я никогда и не забывала, – ответила девочка снова в слезах. – Я никогда и не забывала на самом деле.

– А что же ты не забывала? Ты же не знала, что случилось с Томми и Мэтью, это верно, ты сама нам это сказала. Выходит, ты не могла это помнить – и не помнила. Так что же ты на самом деле знала и не забывала?

– Я никогда… – Умоляюще посмотрев на судейское место, Клара пробормотала: – Я не понимаю, о чем он.

– Я о том, Клара, – вмешался мистер Дэрроу, на сей раз чуть жестче, – что же ты такое знала, чего так и не забыла, и что же ты знала, что забыла и вспомнила только недавно?

Вздрогнув всем телом, Клара всхлипнула и перевела взгляд с судьи на мистера Дэрроу, а потом попробовала высмотреть за спиной адвоката доктора, который в свою очередь тоже отчаянно старался сесть так, чтобы она его видела.

– Что за чертовщина? – прошептал доктор. – Он намеренно пытается сбить ее с толку…

– Я не понимаю! – снова пискнула Клара, расплакавшись уже в открытую.

– Так что именно? – изрек мистер Дэрроу, удивив всех в зале вдруг суровым, даже грубым тоном. – Что ты всегда знала и что забыла, но вспомнила не так давно, быть может, примерно тогда, когда встретилась с доктором Крайцлером – и, быть может, во время знакомства с ним? Клара! Ты должна…

– Прекратите! – раздался голос, заставивший умолкнуть и адвоката, и бубнеж, начавшийся было на галерке. Весь зал повернулся к столу защиты, где Либби Хатч сидела вся в слезах, как и ее дочь. – Оставьте ее! – крикнула она Дэрроу. – Вы не смеете с ней так обращаться – после того, что она пережила. Если она не помнит – значит, не помнит! Прекратите запугивать мою дочь! Прекратите это, перестаньте! – И, уткнувшись лицом в ладони, Либби рухнула на стол, а толпа вновь загудела как улей, заставив судью Брауна стукнуть молотком.