— Кто же мог быть заинтересован в том, чтобы подставить доктора Бейкера? Тот, кому требовалось скомпрометировать вашего прапрадеда, посеять подозрения, поставить его жизнь под угрозу, загнать его в угол, чтобы контролировать его и вынуждать действовать.

— Но зачем?

— Чтобы на свет появилась некая книга.

— Книга? А теперь вы скажете мне, что речь идет о библии Гутенберга. Я не прав?

— Правы. Похоже, ваш дед не ошибся. Вы выполнили свою задачу, и мисс Шумейкер тоже. Она провела вас сквозь дебри и позаботилась о вашей безопасности. Кстати, я думал, вы прилетите в Лондон вместе. Что с ней случилось? Я не видел ее более тридцати лет. Она тогда была милой маленькой девочкой с длинными косами и вечно ободранными коленями.

«Господи!» — подумал Чарльз. И Криста была на его стороне? И даже Ледвина?

— Вы хотите сказать, что этот кретин-комиссар был за меня?

— Не думаю. Он искал кое-что другое.

— Тень?

Сэр Уинстон рассмеялся, но не ответил.

— А Криста?

— Да. Ваш дедушка разработал для вас тропу инициации, ритуал, если вам будет так угодно, полный ловушек и загадок, которые вам нужно было разгадать, чтобы доказать, что вы обладаете должной хваткой, умом и решительностью для своей миссии. Криста была вашим ангелом-хранителем. Вам стоит знать, что она отдала бы за вас жизнь, даже не пикнув.

Чарльз смутился. Сэр Уинстон заявил, что Криста была на его стороне и защищала его. Она вела его, и все эти загадки являлись чем-то вроде ритуала. Неужели это означает, что его дед впал в детство? Что-то здесь явно не так.

— Что за инициация? — поинтересовался он. — Игра для бойскаутов? Мой дед был одержим мечом, которым мне все уши прожужжал. До его исчезновения это был единственный предмет наших бесед. Неужели он затеял все это исключительно для того, чтобы поиграть со мной? Вам не кажется, что это несколько самонадеянно?

— Признаю, в этом есть некое ребячество, но все тайные общества практикуют простые ритуалы инициации. В них всегда есть что-то смешное. Участники похожи на играющих в игры взрослых. Масон в закатанных брюках, пьющий горький черный кофе, выглядит не менее по-дурацки. Все это лишь символические жесты.

Услышанное нужно было переварить. Сэр Уинстон понимал это, поэтому извинился перед Чарльзом и сказал, что оставит его на минутку.

Поднявшись с кресла, Чарльз налил себе еще виски. Напиток был поистине потрясающим. Взболтнув жидкость в бокале, он подумал о том, как тень пыталась уничтожить доверие к его прапрадеду, совершая убийства от его имени. Ха, а разве с ним не случилось то же самое? Но преступнику не может быть сто двадцать пять лет. Возможно, это дело рук соперничающего тайного общества? Но как быть, в таком случае, с посланием, требующим, чтобы он держал рот на замке, именно он, а не какой-то другой человек? Он все еще не понимал, о чем должен молчать. И что такое библия Гутенберга? Нужно бы выяснить больше, но старик, похоже намерен скармливать ему информацию по кусочкам, причем очень маленьким. Потом Чарльзу пришло в голову, что, возможно, сэр Уинстон опасается, что сразу все он и не сможет воспринять. В ожидании возвращения хозяина дома профессор присел на диван.