– Она даже не двигается.

– Все равно ударь ее. – Он подался ко мне и прошептал на ухо: – Разве тебе не хочется испытать это чувство?

Я посмотрела на голову Лиззи: крови натекло столько, что я не видела, закрыты ее глаза или открыты. Какая разница, если я ударю ее еще раз?

– Это легко, – сказал Билли. – Если хочешь быть моим другом, сделай это.

Я присела над Лиззи, и, когда подняла камень, меня охватил какой-то восторг. Чувство, что я могу все, могу стать кем угодно. Я держала в своей руке власть над жизнью и смертью.

Я ударила камнем в висок Лиззи.

– Ну вот, – сказал Билли. – Это будет нашей тайной. Теперь ты должна пообещать мне, что никогда никому не скажешь об этом. Никогда!

Я пообещала.

Остаток дня у нас ушел на то, чтобы закопать Лиззи в лесу. Когда мы закончили, я вся была в царапинах от ежевики и синяках от падения спиной на камень. Наградой за мои труды была шапочка с серебристыми бусинками, которую я спрятала в рюкзак, чтобы мама не увидела. Вечером, отмывшись от крови, я примерила шапочку и посмотрела на себя в зеркало. На голове у Лиззи бусинки сверкали, как маленькие бриллианты, и на их фоне тем ярче блестели ее чистые голубые глаза. Глаза, которые смотрели на меня из зеркала, не были чистыми, и они никак не изменились. Это была все та же я в шапочке, утратившей волшебство, которым она, как мне казалось, обладала.

Я сунула шапочку в свой рюкзак и забыла про нее.

До понедельника.

К тому времени уже все знали, что Лиззи Дипальма пропала. В тот день в школе моя учительница в пятом классе, миссис Келлер, сказала, чтобы мы были поосторожнее, потому что в округе, возможно, «появился плохой человек». За ланчем девчонки шептались о том, что делают похитители с маленькими девочками. Многих ребят не пустили в школу, родительская любовь облизывала и душила их, и в тот день в автобусе, который вез нас в «Яблоню», было всего пятеро детей. Все сидели на удивление тихо. И в этой тишине очень громко прозвучал стук, когда мой рюкзак соскользнул с сиденья на пол. Я его не застегнула, и оттуда все вывалилось. Мои учебники. Мои карандаши.

И шапочка Лиззи.

Первой ее увидела Кассандра Койл. Она показала на комок из бусинок и шерсти в проходе и сказала:

– Это шапочка Лиззи!

Я схватила шапочку и сунула в рюкзак со словами:

– Это моя.

– Не твоя. Все знают, что это шапочка Лиззи!

Тимми и Сара навострили уши, прислушиваясь к нашему разговору.