Вехс бросил ускоритель на землю и со щелчком поставил барабан на место.

Кот, боясь, что Ариэль может выпрямиться, закричала, чтобы она не смела вставать, и сразу же пригнулась сама, когда новая пуля врезалась в металлическую раму окна и срикошетила куда-то вглубь фургона.

И тут же Кот снова подняла голову, потому что фургон уже не стоял, а двигался, и она должна была смотреть, куда едет. Когда расстояние сделалось, вроде бы, подходящим, она резко вывернула руль вправо, целясь в Вехса, стоявшего у распахнутой двери патрульной машины.

Вехс снова выстрелил. Кот увидела короткую вспышку пламени, вырвавшуюся из ствола револьвера, который, казалось, был нацелен ей прямо в лоб. Потом возле уха что-то басовито вжикнуло, словно летним полднем мимо промчался быстрый, как молния, шмель, и запахло паленым, похоже на горящую шерсть.

Чтобы убраться с ее пути, Вехс вынужден был плашмя броситься на переднее сиденье своей машины. Фургон зацепил распахнутую дверь и легко вывернул ее из петель. Впрочем, Кот надеялась, что заодно сумела оторвать ненавистному врагу одну или обе ноги.

Запах пороховой гари всегда напоминал Вехсу запах секса – вероятно, потому, что и то и другое пахло чем-то горячим, а возможно, потому, что в аромате сгоревшего пороха присутствовал легкий аммиачный дух, которым так резко и сладко пахнет извергнутое семя. Но какова бы ни была причина, стрельба неизменно улучшала его настроение и мгновенно возбуждала до состояния эрекции. Вот и сейчас, прыгнув на сиденье машины, он издал довольное: «Уф-ф!» Рев мотора оглушал, он слышался со всех сторон и, кажется, даже сверху, а яркий свет фар болезненно полоснул по глазам. Шум, грохот, свет – впечатление было такое, что он попал в крупную автомобильную аварию.

Прыгая в машину, чтобы увернуться от мчащегося на него фургона, Вехс подтянул ноги, зная, что фургон промчится близко, чертовски близко, но именно это доставляло ему удовольствие. Что-то рвануло за правую ногу, по кабине прошелестел порыв холодного ветра, а оторванная водительская дверца, кувыркаясь с ребра на ребро, покатилась по асфальту вслед за фургоном.

Вехс почувствовал, что его правая нога совершенно онемела, и хотя боли не было, он был уверен, что ступня раздроблена, может быть, даже оторвана. Тогда Вехс сел, убрал револьвер в кобуру и опустил руку, ожидая нащупать вздрагивающую, истекающую горячей кровью культю. К его удивлению, он нисколько не пострадал. Промчавшийся мимо фургон начисто срезал лишь каблук правого ботинка. Только каблук. Просто каучуковый каблук…