Я готова была принять руку мистера Томаса Крессуэлла. И это одновременно ужасало меня и приводило в восторг. Томас смотрел, как я выпрямилась и вскинула голову. Если я намереваюсь уступить собственным чувствам, мне нужно еще кое-что уточнить.

– Почему ты попросил лишь у моего отца позволения ухаживать за мной? – Мне нужно было знать это. – А как же мои собственные чувства? Я могла увлечься Николае. Ты не спросил меня саму.

Томас бестрепетно встретил мой взгляд.

– Если это так, то скажи мне об этом, и я никогда больше не побеспокою тебя. Я не стану навязывать тебе мое присутствие.

Я невольно подумала о детективе-инспекторе, который вместе с нами работал над делом Потрошителя. О его скрытых мотивах.

– Все это очень мило. Но насколько мне известно, ты уже поговорил с моим отцом, и была назначена дата. Нечто подобное уже происходило.

– Блэкберн – дурак. Я уверен, что у тебя есть право выбора в этом вопросе. Я не мечтаю отнять у тебя твою собственную жизнь.

– Отец, наверное… я не уверена. Он может не одобрить такой современный подход. Ты попросил согласия у меня раньше, чем у него. Я думала, тебе важно его мнение.

Томас коснулся моего лица, бережно обвел рукой подбородок.

– Да, верно, для меня важно мнение твоего отца. Но я хочу получить твое согласие. Твое, и ничье иное. Иначе ничего не выйдет. Ты же не вещь, чтобы забирать тебя. – Его губы коснулись моих. Так нежно, словно я лишь вообразила их. Я невольно зажмурилась. Во время поцелуя Томас мог бы убедить меня даже построить пароход для путешествия на Луну. Мы могли бы вместе улететь к звездам. – Только ты можешь решить, что согласна отдать.

Я шагнула в его объятия, положила ладонь ему на грудь и толкнула его к креслу со стеганой обивкой. Он слишком поздно понял, что на него охотится кое-кто покрупнее кошки. Он привлек внимание львицы. И теперь он – моя добыча.

– Тогда я выбираю тебя, Крессуэлл.

Я с удовольствием посмотрела, как он рухнул в кресло с выпученными глазами. Я подошла поближе, нависла над ним и толкнула его ногу коленом, дразнясь.

– Это невежливо – играть со своей трапезой, Уодсворт. Ты что, не…

– Я тоже тебя люблю. – Я накрыла его губы своими и позволила ему обнять меня и притянуть к себе. Он разомкнул губы, чтобы сделать наш поцелуй глубже, и я почувствовала, как небеса раскололись во вселенной моего тела. Мне больше не было дела до Анастасии и ее преступлений. И вообще ни до чего, кроме…

– Мне очень неприятно вас отвлекать, но… – Дачиана, стоящая на пороге, деликатно кашлянула. – У нас гость. – Она окинула взглядом мой новый наряд и улыбнулась. – Ты смотришься просто невероятно. Потрясающе и смертоносно.