— Что вы имеете в виду?

— Когда вы в последний раз именно разговаривали со стариной Трэвисом?

Валленбург дернула бедром, демонстрируя непринужденность, но сощуренные глаза выдавали внутреннее напряжение.

— Так я и думал, — кивнул Майло.

— Видимо, в этот момент ваши искусные подначки должны были заставить меня выдать какую-то важную информацию, да, лейтенант?

— В этот момент я могу вам сказать, что знаю: Хак вам не звонил. Вы просто получили текстовое сообщение и сделали выводы. Не обижайтесь, госпожа адвокат, но, возможно, дело в возрасте. Вы — «чайник» в том, что касается современной техники.

— Вы псих, — бросила Валленбург.

— Да нет, я просто задолбался.

— Я имею в виду, что у вас не все дома.

— Оскорбление принято, усвоено и вскоре будет забыто.

— В данный момент мои клиенты, которые имеют к вам отношение, — это мистер и миссис Адамс, — отрезала она. — Они требуют, чтобы вы оставили их в покое.

— Где же ваша корпоративная солидарность? — сказал Майло. — С чего вы вдруг защищаете пару алкашей из рабочего класса, которые случайно познакомились с Трэвисом во время лечения?

— Ла-адно, — протянула Валленбург. — Теперь мы, стало быть, перешли к войне классов и очернению людей, которые имели мужество взять себя в руки.

— Мой папа тоже не в офисе штаны просиживал, и выпивох я повидал достаточно. Но сейчас разговор не о политике, а об убийстве.

Валленбург ничего не ответила.

— Черт возьми, — продолжил Майло, — ну в самом деле, что такое несколько придушенных теток с отрубленными руками для такого закаленного ветерана судебных процессов, как вы?

— Это омерзительно!

— Дело в том, — отозвался Майло, — что вы даже не выполняете своих адвокатских функций. Ваш клиент — не главный подозреваемый. Я считаю, что его использовали и выбросили. Найти настоящего преступника — в наших общих интересах.

Дебора Валленбург покачала головой. Заколыхались бриллиантовые серьги.

— Вы несете чушь.