Мы с Ридом смотрели сквозь стеклянную, прозрачную с одной стороны стену, как Майло подошел к Хаку сзади, потом встал с ним лицом к лицу. Хак оперся на спинку стула.

— Сядь, Трэвис.

— Ничего, я постою.

— Нет, все-таки сядь.

Хак повиновался.

— Так что же еще ты хотел мне рассказать, а, Трэвис?

— Больше ничего припомнить не могу, сэр.

Майло молчал и ждал.

— Нет, действительно, сэр.

— Ладно, посиди пока тут. Тебе не холодно?

— Нет.

— Замерзнешь — у тебя есть одеяло.

— Спасибо.

Майло вышел и присоединился к нам в наблюдательной. С той стороны на стекле было белесое пятно: то ли высохший пот, то ли еще какая-то физиологическая жидкость. Хак сидел так, что пятно оказалось у него над головой.

Человек под облаком.

Трэвис сидел, мы наблюдали. Наконец он отошел в угол и лег. Закрыл глаза локтем и свернулся клубочком, сделавшись таким маленьким, что я бы даже не подумал, что такое возможно.

Мо Рид зевнул.

— Похоже, приключенческое кино откладывается до утра.

Через несколько секунд рот у Хака открылся. Он крепко спал.

— Он довольно спокоен для человека, который, по идее, весь терзается раскаянием, — отметил Рид.