– Я утверждаю, что некоторые детали, обнаруженные на месте преступления, заставляют нас всерьез рассматривать такую возможность.

Траут взглянул на Дейкера. Тот пожал плечами, словно показывая, что все это совершенно не важные детали. Потом перевел взгляд на Холденфилд. Та, похоже, наоборот считала, что эти детали очень важны.

Баллард откинулась на спинку стула и, выждав немного, добавила:

– Ложный сценарий, в который пытался заставить нас поверить Добрый Пастырь, когда убил Рут Блум, заставил меня задуматься о его первых убийствах.

– Задуматься? – встрепенулся Траут. – О чем же?

– Задуматься о том, не пытался ли он и тогда всех обманывать. Что вы думаете, агент Траут?

Слова Баллард стали очередной сенсацией. Ничего нового в них не было, конечно: Гурни твердил об этом уже неделю, а Клинтер – уже десяток лет. Но впервые эти слова произнес не чужак, а следователь при исполнении, имеющий законное право вести дело.

Она предлагала Трауту прекратить настаивать на том, что вся суть дела выражена в манифесте и профиле преступника.

Неудивительно, что он ушел от ответа и съязвил:

– Вы сказали о важности фактов. Я бы хотел узнать больше фактов, прежде чем делать выводы. Я не рвусь пересматривать самое исследованное дело в современной криминологии всего лишь потому, что кто-то пытался нас одурачить и не там припарковал машину.

Его сарказм был ошибкой. Гурни понял это по тому, как у Баллард напряглась челюсть и как она лишних две секунды смотрела на Траута. Затем она взяла свою распечатку с вопросами Гурни.

– Поскольку вы, ребята, в ФБР в основном и занимались расследованием, я надеюсь, что вы проясните для меня несколько пунктов. Во-первых, игрушечные зверушки. Я уверена, вы видели в отчете, что на губах жертвы найден пластмассовый лев размером два дюйма. Что вы думаете по этому поводу?

Траут повернулся к Холденфилд:

– Бекка?

Холденфилд бессмысленно улыбнулась:

– Это все только гипотеза. Источник фигурок – детский игровой набор “Ноев ковчег” – имеет религиозные коннотации. В Библии потоп описывается как Божий суд над падшим миром, и Добрый Пастырь также описывает свои действия как суд. Кроме того, Добрый Пастырь всегда оставлял на месте преступления фигурку только одного животного из пары. Возможно, подсознательно это имело для него значение. Так он “очищал стадо”. Во фрейдистской парадигме это можно истолковать как детское желание разрушить семью родителей, возможно, убив одного из них. Я еще раз хочу подчеркнуть, что это только гипотеза.

Баллард медленно кивнула, как будто ее осенило.