Стерн, казалось, удивился.

– Разумеется, нет. Все, что я делал, было крайне разумно.

– А Лила?

– Простите?

– А убийство вашей жены, Лилы?

– А что с ним такое?

– Оно тоже было крайне разумно?

– Само собой. Иначе бы я это не сделал – опять-таки, предположим. Вообще говоря, у нас было скорее бизнес-партнерство, чем традиционный брак. Лила в сексе была профессионалом высокой квалификации. Но это уже другая история. – Он мечтательно улыбнулся. – Интересное кино можно сделать.

Он прошел мимо Гурни к входной двери, открыл ее и бросил большой пистолет в траву.

– РАСКРОЙТЕ ЛАДОНИ… РУКИ ВВЕРХ… МЕДЛЕННО ИДИТЕ ВПЕРЕД.

Стерн поднял руки вверх и вышел из хижины. Пока он шел к дамбе, его сопровождал луч прожектора с вертолета. С дальнего конца дорожки к нему навстречу двинулась машина – со светящимися фарами и двумя зажженными прожекторами.

Это было странно. В подобной ситуации разумно было оставаться на месте и ждать, пока преступник придет к тебе сам. На заранее приготовленное место, где группа захвата контролирует ситуацию.

Кстати о группе захвата – где она, черт возьми? В вертушке, которая кружит над хижиной? Ни один командир группы в здравом уме не стал бы так делать.

И еще: включено несколько прожекторов, но не видно других фар. Нет патрульных машин. Господи, всего одна, а надо бы дюжину.

Гурни взял со стола “беретту” и посмотрел в окно.

Машину, которая ползла по тропе, слепя фарами, трудно было разглядеть. Но одно было ясно: фары были расположены слишком широко для патрульной машины. В парке полиции штата Нью-Йорк хватало разных внедорожников, но машина на тропе была шире их всех.

Зато она была как раз шириной с клинтеровский “хаммер”.

А значит, и вертолет над головой был не полицейский.

Но какого черта?

Стерн теперь шел с поднятыми руками по узкой дамбе и был примерно в двадцати футах от движущейся машины.