За моей спиной албанец хохочет до хрипоты.

Потом Йимми нажимает на кнопку, и лифт с толчком движется дальше.

Войдя в камеру, я тут же пишу первые строки своего эссе.

Любой человек в состоянии совершить убийство.

Если человек достаточно глубоко оскорблен, нет границ, которых он не мог бы нарушить.

Это не предположения. Я знаю точно.

69

69

Амина, как настоящая подруга, тут же откликнулась:

– Это ненормально, Стелла. Тут явно пахнет патологией.

Мы сидели в гостиной, положив ноги на край дивана, – я только что рассказала ей о находках в запертом ящике у Криса. Родители уехали на ярмарку итальянской еды и планировали переночевать в замке на Эстерлене.

– Многие это любят, – сказала я. – Привязывать друг друга и все такое. Это встречается чаще, чем принято думать.

– Нет, серьезно. Ты могла бы сделать что-нибудь подобное?

– Я – нет.

Сама мысль о том, чтобы потерять контроль – висеть, прикованной к спинке кровати во время секса, вызывала у меня глубокое отвращение.

– Почему Линда хотела, чтобы ты увидела все эти штуки? – спросила Амина.

Я не знала. В запертом ящике я нашла кляп из черной кожи с шариком, который запихивается в рот. Пластиковую бутылку с прозрачной жидкостью, темно-серую тряпку и мощные металлические наручники. А в самом низу – складной нож с острейшим лезвием.