– Вы слышите меня, сержант? – упиваясь своей властью, спросил Гэбриэл.

– Я…

– Чего тут сложного? Речь ведь не о каких-то людях, закопанных на холме, и не о чужаках вроде Хита. Вам же на них плевать; вы семьянин и полицейский, а не психотерапевт.

Несмотря на полное замешательство, Чендлер понимал, что обязан удержать Гэбриэла на телефоне. Еще хотя бы пару минут.

– Скорее, сержант, решайте.

– Мне нужно время.

– Для чего? – в тихом, насмешливом голосе прорезалась сталь. – Выбор ведь элементарен. Ваши дети – ваша плоть и кровь – в обмен на совершенно чужого человека, которого вы, уверен, на дух не переносите.

Гэбриэл не ошибся. Несмотря на то что Хит оказался невинной жертвой, характером он явно не походил на хорошего человека, который заслуживает спасения. Впрочем, кто он такой, чтобы судить?

Чендлер продолжал удерживать убийцу на линии.

– Мне нужно время.

– Ради простейшего решения? Да уж, неудивительно, что вы так до сих пор меня и не поймали.

– Нет. Мне нужно время, чтобы вытащить Хита из участка.

Чендлер уже свернул на Хауи-стрит. Еще шестьдесят секунд, и он загонит Гэбриэла в угол. И отстрелит ему башку, если понадобится.

– У вас один час.

– Погоди…

– Если мне попадется кто-нибудь из полиции, армии, спецназа, – не слушая его, продолжал Гэбриэл, – или хоть этот ваш бывший напарник, я поубиваю их всех. Никому, Чендлер, – слышите? – ни Богу, ни полиции, ни простым смертным нельзя становиться на пути у дьявола.

– Я должен видеть ее живой и здоровой.

– Увидите, как только приведете того, кто мне нужен. И помните: приезжайте один. Я скажу куда. Вы ведь хорошо знаете эти леса, не так ли?

Чендлер уже был на Кроу-стрит и что есть мочи гнал к освещенному крыльцу, которое служило для него маяком.

– В каком смысле? – выкрикнул он.