— Речь не о Петрасик и даже не о Поляке. Они будут спрашивать о Петре. Может, еще не сегодня, но кто их знает, что они там уже пронюхали. Потом устроят у нас проверку. По какому поводу он был на приеме? Почему не был госпитализирован? Кто парковал его «мерседес» на больничной парковке? Кто на нем ездил? Если они узнают, что строительство левого крыла профинансировал «Нью Форест», то, как пить дать, начнут крутить нам дырки в голове.

— Здесь все легально. Он был у нас почти год.

— А кто обнаружил «очкарика»?

Она пожала плечами.

— Варшавская муниципальная полиция. По поводу неоплаченного штрафа. Авто эвакуировали, поставили на штрафной стоянке. Прокуратура держала его у себя до закрытия дела. Потом вернула, и, согласно закону, хозяин мог ездить на нем, а мог и поставить в гараж. Имел право. Хотя, я, например, сразу бы избавилась от таких воспоминаний. Особенно, если бы там имелись следы моей вины.

Сачко покачал головой.

— Я его забирал со стоянки. И подписал все бумажки. Лично.

— Неужели! — Магдалена засмеялась. — И теперь ты боишься, что они это раскопают?

— Да, — признался он. — А что еще хуже, я не могу в этом признаться. Петр мой друг.

— Возможно, тебе так только показалось.

— Возможно. Но моя подпись стоит в квитанциях. Если это выяснится, то все. Капут.

Она никак не могла понять его страхов. Из-за дверей донесся шум.

— Перед Рождеством поломал елки! Угрожает мне каждую смену. А теперь бессовестно развешивает в подсобке свои вонючие портки да еще и настраивает против меня коллектив! — кричала разъяренная женщина.

Прежде, чем Сачко успел отреагировать, она дернула ручку двери и ворвалась в кабинет без стука.

— Я сыта по горло! — яростно припечатала краля в униформе клининговой фирмы, но при виде Магдалены сию секунду присела в некоем подобии книксена и сжала губы.

В руке она держала полагающийся к униформе головной убор. Перед выходом она явно как следует облилась удушающей туалетной водой, потому что аромат разносился в радиусе пары метров. Злость, скорей всего, тоже была запланированной, догадалась Магдалена и потянула носом. Духи, совершенно точно, происходили не из «Пчелки». Прус принялась размышлять, откуда у начальницы уборщиц лишние несколько сотен на «Аддикт» от Диора, которыми она пользуется на работе?

Сачко подбежал к женщине с кошачьей грацией, которой Прус от него не ожидала, принимая во внимание его телосложение. Она отошла к окну. Взяла два последних мандарина и быстро их очистила.

— Пан директор, прошу вашего разрешения на увольнение этого хама! — закончила уборщица писклявым голосом, но при виде выражения лица Магдалены Прус тут же замолчала. Последняя, правда, лишь слегка подняла уголок губ в дружелюбной улыбке Моны Лизы, но при этом нокаутировала молодую женщину взглядом. — Я больше не выдержу с этим психопатом.