Прус начала промывать рану, не стараясь делать это осторожно. Пациент стонал при каждом прикосновении марлевого тампона.

— Я хотел пойти в полицию сегодня.

— Браво, — бросила она.

— Я бы не сдал вас.

— Ну-ну. Так же как ты молчал во время всего лечения. Я знаю о тебе все и даже больше. К тому же та женщина тебя ищет.

— Ищет меня? — Он огляделся по сторонам. — Саша здесь?

Магдалена как раз бинтовала ему руку.

— Она в городе и жаждет тебя видеть. Я пыталась отсоветовать ей, но она уперлась. У нее сейчас сломана рука, да и вообще полно неприятностей.

Он вскочил с дивана.

— Почему ты мне не сказала?

— Интересно, как? На звонки ты не отвечаешь.

— Я боялся, что меня подслушивают, — шепнул. — У меня проблемы.

— Об этом уже знает вся Польша, — засмеялась она и включила телевизор.

По новостному каналу показывали репортаж с мини-съезда лидеров африканских стран в Париже.

— Нигерийские исламисты из группировки «Боко харам» являются угрозой для всей Западной и Центральной Африки, в том числе из-за доказанных связей с Аль-Каидой, — говорил озабоченный журналист. — После того как в середине апреля были похищены более двухсот учениц старших классов, соседние с Нигерией страны готовы к — как назвал это президент Чада Идрис Деби — тотальной войне с «Боко харам».

Она убавила звук. Оба смотрели на мелькающие картинки: плачущих людей, испуганных девочек, марши протестов, лихих террористов.

— Ну что ж, ты больше не в прайм-тайм. — Пожала плечами. — До вчерашнего дня был на всех каналах. Удивительно, как тебя еще не поймали.

— Я не в бегах, — признался он. — Я вообще ничего не знал.

— Как это похоже на тебя.

— У тебя есть что-нибудь из еды? — Он указал на почти готовый романтический ужин, который ждал на столе, и погладил себя по животу.