— Кровь.

Саша застыла.

— Молодая, чистая кровь, — повторила Прус и растянула губы в улыбке вампира. По крайней мере, так Саше показалось. — Я даже делаю из нее ванны раз в месяц. Конечно, свежая лучше всего, но замороженная сохраняет все необходимые свойства. Можно ее, разумеется, и пить, как Елизавета Батори, но я пробовала и хочу сказать, что это не действует. Разве что кому-то нравится соленый металлический вкус. В этом случае, однако, только ради удовольствия. На некоторых это действует как афродизиак. По крайней мере, так говорят, и я склонна в это верить. Сексуальный вампиризм мне тоже не чужд. Если же говорить об омоложении организма, а не о гедонизме, единственным действенным методом является полная трансфузия. То есть, в данном случае, замена старой крови на молодую. Но не всей крови, а именно плазмы. Разумеется, плазму следует переливать согласно схеме групп крови. Если у вас, например, универсальная, четвертая, то вам можно перелить любую. Трудней всего обладателям первой, потому что им необходима трансфузия именно этой группы. Поэтому наша услуга обходится им дороже, чем остальным.

— В «мерседесе» Бондарука был обнаружен холодильник с кровью. Ваша?

— Моя. — Докторша уточнила: — Личная. Потому что я как раз и принадлежу к этой, самой ценной, группе. К счастью, я успела ее применить. У вас в депозите моя собственная, старая кровь.

Саша осмотрелась.

— Почему здесь до сих пор не проведен обыск? — спросила она сама себя.

Магдалена налила себе воды из графина, стоящего на металлическом столике.

— Так уж случилось, что пани комендант тоже наша клиентка.

— Кровь проверял Белосток. Полномочия Романовской не настолько безграничны.

Магдалена обернулась.

— Мы подменили холодильники. У нас большой запас крови неизвестных женщин.

— Что, простите?

— Некоторые пациенты остаются здесь навсегда, — безразлично пояснила она. — Наверное, брат вам уже говорил?

Саша не знала, как на это реагировать. Прус взяла в руку небольшой стилет. Дотронулась его острием до указательного пальца. На подушечке тут же показалась капелька крови. Докторша взяла палец в рот и облизала.

— Я никого не убиваю, — заявила она. — Это было бы слишком просто. Если пускать человеку кровь, соблюдая определенные временные интервалы, то с этим можно жить. Это один из принципов донорства. Вот только нам требуется несколько больше. И мы даем за это не шоколадку, а увесистую пачку долларов. Ну и средний возраст наших пациентов — двадцать пять лет. Это основное требование.

— Это на самом деле была кровь одного человека?