Я отыскал стаканы, которые явно не блистали чистотой.

Ван дер Грааф наполнил каждый примерно на дюйм, не пролив ни капли.

– Держите.

Я посмотрел, как он пригубил виски, и последовал его примеру.

– Как думаете – может, она девственница? Такое вообще возможно в наши дни и в таком возрасте? – Он подошел к этому вопросу как к некой эпистемологической загадке.

– Не могу сказать, профессор. Я с ней всего час как познакомился.

– Просто в голове не укладывается – девственность у женщины ее возраста! И все же восторженно цитировать «Песнь песней» при ее виде тоже как-то не тянет. – Он отпил еще виски, погрузившись в размышления о сексуальной жизни Маргарет Доплмайер и молча уставившись в пространство.

Наконец сказал:

– А вы терпеливый, молодой человек. Редкое качество.

Я кивнул.

– Я решил, что вы сами перейдете к делу, когда будете готовы, профессор.

– Да, действительно должен признать в себе изрядную толику ребячества. Это привилегия моего возраста и состояния. Вы в курсе, сколько прошло времени с тех пор, как последний раз я прочитал лекцию или написал научную статью?

– Могу предположить, что немало.

– Больше двадцати лет! И с тех пор я торчу здесь, якобы погрузившись в некие заумные научные размышления – хотя на самом-то деле просто бью баклуши. И все же я тут почетный профессор. Вы не считаете, что система, которая терпит такую чушь, попросту абсурдна?

– Возможно, вы действительно заслужили почетную отставку.

– Ба! – Он отмахнулся. – Это больше похоже на смерть. Какой уж тут почет… Признаюсь вам, молодой человек, что я ни разу в жизни ничего не заслужил. Я написал шестьдесят семь статей в научных журналах – и все они, кроме разве что пяти, полное говно. Выступил соредактором в трех книгах, которые никто не читал, и в общем и целом вел жизнь балованного транжиры. Это было чудесно.

Профессор прикончил свой виски и со стуком поставил стакан на стол.

– Меня здесь держат, потому что у меня миллионы долларов в свободном от налогов трастовом фонде, основанном для меня отцом, и они надеются, что я все отпишу им. – Он криво улыбнулся. – Может, отпишу, а может, и не отпишу. Наверное, мне следовало бы осчастливить своей волей какую-нибудь негритянскую организацию – или еще что-нибудь столь же возмутительное… Какую-нибудь группу, борющуюся за права лесбиянок, к примеру. Есть такая клика?

– Наверняка должна быть.

– Да. В Калифорнии-то уж точно[98]. Кстати, о Калифорнии – вы ведь хотите что-то узнать про Уилли Тоула из Лос-Анджелеса, так ведь?