Мало кто из людей, собственно, никто, может убить двоих человек без того, чтобы это на нем каким-либо образом не сказалось. Себастиана удивляло полное отсутствие у Билли реакции. Его интересовало, как этот молодой человек поступает, чтобы справляться с чувствами, которые должны были возникнуть.
Теперь он знал.
И ему это не понравилось. Совсем.
– Что ты чувствуешь, когда это делаешь? – осторожно поинтересовался он, прекрасно сознавая, что в хорошо сложенном теле Билли бушуют адреналин и эндорфины.
– Откуда ты знаешь, что я уже проделывал это? – спросил Билли и шагнул ближе к Себастиану.
– Вижу по тебе. – Себастиан не сдвинулся с места, когда Билли стал приближаться. – Хочешь рассказать?
Билли остановился. Себастиан видел, как он пытается справиться со своими чувствами. С властью, сексом, наслаждением. С чувствами, которых он на самом деле не понимал или не мог облечь в слова, но обладавшими такой невероятной силой, что ему требовалось ощущать их снова и снова. Все остальное, особенно секс, которому следовало бы выполнять ту же функцию полного удовлетворения, казалось по сравнению с ними серым и скучным.
Себастиан понимающе кивнул, но было неясно, уловил ли это Билли.
– Это во многих отношениях «синдром навязчивых действий». Самое запретное обладает силой.
Себастиан решился сделать шаг вперед. Билли, казалось, уже гораздо лучше владел собой.
– Животные не будут покрывать эту потребность вечно. – В его голосе звучало искреннее беспокойство. – Ты встал на опасный путь. Это тупик, это может кончиться только одним.
– Я знаю, где надо провести границу.
– Сейчас – да.
– Я не сумасшедший.
– Немного да. Во всяком случае, травмированный. Ты позволишь мне тебе помочь?
Билли резко замотал головой, от злости дыхание снова стало тяжелее. Он поднял руку и показал на Себастиана дрожащим пальцем.
– Имей в виду, я про тебя тоже кое-что знаю.
– Вот как, что же?
– Ты отец Ваньи.
Если бы Билли еще не был уверен, после получения на прошлой неделе по почте результатов теста ДНК, его бы окончательно убедила реакция Себастиана.