Следователи уделили особое внимание свидетельствам, подтвердившим, что человек, очень похожий на Мусу Бакрани, бегом покинул здание вокзала в Мезон-Альфоре. Они просмотрели записи с камер видеонаблюдения и быстро восстановили маршрут движения молодого человека.

Вопреки всем ожиданиям, он отправился прямо в автомастерскую в Сен-Дени. Вероятно, он решил, что кто-то из его товарищей сумел уйти от полиции, и вернулся обсудить с ними новую стратегию. Никто из террористов не обладал осторожностью, умом и природной недоверчивостью их лидера, НТ. Удача наконец-то улыбнулась органам охраны порядка – ведь они заранее обнаружили это убежище ячейки. Если бы Муса Бакрани вернулся на их первоначальную базу, местоположение которой так и не было известно следователям, он сумел бы уйти…

Сотрудники ПСРПВУ, прятавшиеся близ мастерской, схватили Мусу Бакрани так неожиданно и так быстро, что он не успел даже вытащить пистолет. Его повезли в Леваллуа, в штаб-квартиру ГУВБ.

В порядке исключения Лудивине, залечивавшей сломанные ребра собственным методом – работой, – разрешили присутствовать при допросе. Допрос вел Марк. Бакрани поместили в маленькое помещение, где стоял только стол и два стула.

– Муса, назови мне имена своих товарищей, которые сгорели в машине.

Высокий, крепкий парень замкнулся в себе в первую же минуту допроса, из него нельзя было вытянуть ни слова.

– Пойми, если я не узнаю хотя бы их имен, их похоронят как собак, среди других безымянных трупов, в общей могиле.

Эта мысль явно не понравилась выжившему террористу: он впервые взглянул Марку прямо в глаза. Марк воспользовался ситуацией и сгустил краски:

– Никто никогда не узнает о том, кем они были. Кем были эти мальчишки, отдавшие жизнь за Аллаха. Они останутся анонимами. Ты сам знаешь, как устроен современный мир: если никто не знает твоего имени, ты словно вообще не существуешь. Они погибнут ни за что. Довольно глупо проделать такую работу, а в результате оказаться в общей могиле с неверными, возможно с евреями, с…

– Не оскорбляйте их память, они встретили славную смерть, теперь они в раю.

– Вот только об этом никто никогда не узнает – если, конечно, ты не заговоришь. Они хотели, чтобы о них узнал весь мир, чтобы все поняли, на что они были способны, а в результате погибли и лишились имен. Назови нам их имена, доставь им хотя бы это удовольствие: пусть о них скажут с экранов телевизоров, пусть о них напишут газеты. Пусть родители получат возможность похоронить их достойно, как мусульман, в отдельной могиле, под их собственными именами.