– Но ты знай, что я пытался, – хлопотливо продолжил Карлос. – Я обрисовал, насколько все серьезно, но министр юстиции высказался вполне отчетливо. Он больше не станет выделять ресурсы на штурм… Погоди, Йона, я знаю, что ты думаешь… но попробуй взглянуть на дело его глазами. Речь идет о похищении людей, а не о терроризме.

– Но мы…

– Угрозы обществу тут нет, – перебил Карлос.

– Позвони, скажи: я думаю, что точек штурма может быть меньше. Например, восемь.

Карлос покачал головой.

– Не будет больше никаких штурмов. Не будет до тех пор, пока мы не получим абсолютно точных сведений о том, где находятся Вальтер или его жертвы.

Йона взглянул в окно за спиной у Карлоса, на темные кроны парковых деревьев, на спутанную мерзлую траву.

– Все это нехорошо, – вполголоса сказал он.

– На этой неделе мы дважды привлекали специальную бригаду, – напомнил Карлос. – Результат нулевой.

– Я знаю.

– Ты же сам понимаешь…

– Нет. – Йона посмотрел ему в глаза.

Карлос опустил взгляд. Погладил столешницу и снова поднял глаза.

– Если хочешь, могу восстановить тебя на службе.

– Ладно. – И Йона покинул кабинет шефа.

Он поднялся на лифте на десятый этаж, быстро прошагал по коридору и открыл дверь следовательского кабинета.

Натан и Сага с помощью техника создали точную карту, соответствующую положению звезд в Близнецах, и включили в нее дом в Стигторпе и рабочие бараки в гравийном карьере. Между головами близнецов в Лилль-Янсскугене было всего двести метров; теперь между головами протянулись восемь километров, а расстояние от головы до ног насчитывало восемьдесят шесть километров.

– Близнецы в четыре раза длиннее Манхэттена, – констатировал Натан.

Они повесили карту на стену, рядом с фотографиями гравийного карьера, Бобра и мест преступления.

Брат Юрека, Игорь, воплощал Кастора; его рука в уменьшенном варианте Близнецов, в Лилль-Янсскугене, покоилась на голове “брата”. Живот располагался на Экерё, а ноги – в Тумбе и Сёдертелье.