– Он не додумается позвонить шерифу.
– Да, пожалуй, – согласилась Морган. – Нам придется провести всю ночь в кпз…
– Ты знаешь, как там все выглядит, – нахмурился Ланс. – Тебе там не место.
В бытность работником прокуратуры Морган довелось допрашивать многих преступников. Камеры предварительного заключения, как и тюремные камеры, были отвратительными, грязными помещениями, с открытыми туалетами и затхлой вонью блевотины. Зрелище не для слабонервных. И оказаться в такой камере приятного было мало.
– Я это сознаю, но мы ничего не можем с этим поделать, – сказала Морган. Их аресту она удивилась меньше Ланса. Слишком часто он бодался с шерифом. Они оба были упрямыми, но на стороне шерифа был закон. Кинг их предупреждал, и Ланс был прав: шериф был достаточно чванлив и заносчив, чтобы пожелать доказать им свое превосходство.
Он собрал их вещи и убрал в багажник.
Морган повернулась к Лансу:
– Молчи, умоляю тебя. Я серьезно. Не говори ни единого слова ни шерифу, никому другому в его управлении.
Разнополые заключенные содержались в разных камерах. Морган подозревала, что шериф посадит Ланса в кпз, а ее прикует наручниками к какой-нибудь лавке. Судя по всему, они его действительно довели!
– Сотрудничество сотрудничеством, но у тебя есть право на молчание. А все, что ты скажешь,
– Знаю. – Плечи Ланса поникли. – Прости, что втянул тебя в это. Я должен был послушаться тебя. Ты оказалась права. Надо было позвонить шерифу и рассказать ему о Стэне. А теперь мы потеряем всю ночь.
– Все будет хорошо, – поежилась Морган.
Ланс подвинулся к ней ближе и прижался плечом к ее плечу:
– Я не могу защитить мать из тюремной камеры. А теперь, когда шериф нас закроет, у Стэна будут развязаны руки. Он сможет сделать все, что захочет.
– Сегодняшнюю ночь с твоей мамой проведут Стелла с Броуди, – попыталась успокоить парня Морган.
Оборвав их разговор, шериф уселся на водительское сиденье. Едва машина отъехала от поребрика, Морган обернулась на освещенный огнями квартал. Стэн заметил их слежку и, перейдя в нападение, ловко перевел на них стрелки.
И теперь у них с Лансом были связаны руки, а за Стэном никто не следил.