– Разговаривала по телефону с моим мужем.

– Все время?

– Нет, но полтора часа точно. Знаешь, часто это единственный способ общения между нами, а поскольку он все время в разъездах, я обычно настаиваю на звонках.

Тувессон собиралась спросить, сможет ли муж подтвердить это, но тут раздались звуки маримбы – зазвонил мобильный. Она достала его, но поняла, что он по-прежнему выключен.

– Легок на помине. – Женщина показала свой мобильный. – Можно я поговорю? Он, как правило, не звонит в это время. Там у него самая ночь.

Тувессон кивнула.

– Если хочешь, можешь сама спросить у него, как долго мы говорили по телефону. Хотя уже сейчас могу сказать, что он ответит, что слишком долго, – сказала женщина со смехом.

Мужчина протянул руку, чтобы поздороваться с Лильей.

– Хокан Ханссон. Можешь быть совершенно спокойна. Я не кусаюсь.

– Извини, я думала, что кроме меня и Элисабет здесь никого нет, – сказала Лилья и пожала ему руку, одновременно пытаясь понять, может ли человек перед ней быть Дидриком Мейером.

– Разве я не просила тебя не выходить? – обратилась к нему Элисабет Пиль.

– Но любимая… Я ведь не могу сидеть там и прятаться. Особенно, когда к тебе пришла полиция. Ты уж меня извини, но Элисабет всегда боится, что это всплывет. Мы с ней пока что еще не совсем официально. – Он поднял левую руку и показал обручальное кольцо. – Но скоро от этого останутся одни воспоминания. Разве нет, любимая?

Женщина молча кивнула. Мужчина подошел к дивану и сел рядом с ней.

– А теперь рассказывай. Что произошло? – продолжил он и положил руку ей на плечо.

– Не знаю, понимаю ли я до конца. Но они утверждают, что кто-то недавно обновил мое водительское удостоверение. Посмотри сам. – Она протянула мужчине распечатку двух водительских удостоверений.

– Но зачем кому-то это делать?

– Чтобы взять ее персональные данные и опустошить ее активы, – сказала Лилья, наблюдая за их реакцией.

– Боже мой, какой ужас! – Элисабет позволила мужчине обнять себя. – У меня такое чувство, будто меня изнасиловали.

Лилья хотела было сказать, что это могло закончиться гораздо хуже, но сдержалась.