Она лежала на дне морозильного ящика в позе зародыша с пораненными руками, сложенными как для последней молитвы. Ее брови и ресницы были покрыты изморозью. Как и части волос. Глаза были закрыты, словно она решила отказаться от борьбы. В одном углу стояла обязательная бутылка спирта.

Несмотря на изморозь на волосах и лице, не было никакого сомнения в том, кто это женщина. Сандра Гульстрём была похожа на саму себя даже без очков. И точно как утверждала Нова Мейер, у нее была новая прическа. Только она не сбросила несколько килограммов, а скорее наоборот.

– Разве можно без разрешения ходить по чужому дому и что-то вынюхивать.

Тувессон отпустила крышку морозильного ящика и повернулась к женщине, которая вышла из тени в нескольких метрах от нее.

– Воспитанные люди так не поступают, – продолжила женщина и приблизилась к ней на шаг.

– Это же не твой дом, – сказала Тувессон, быстро достала пистолет и направила его на женщину. – Лечь на живот, раздвинуть ноги и вытянуть руки.

Она узнала звук дополнительного морозильника, на котором настоял Гуннар и который теперь стоял дома у нее в гараже, занимал место и к тому же потреблял массу ненужного электричества. Он скрежетал точно таким же образом, как этот морозильник, когда компрессор переставал работать.

– На живот, я сказала!

А вот определить, откуда раздается звук, оказалось не так просто, и когда ей это удалось, выяснилось, что она проходила мимо этого места много раз. То, что она приняла за стол с красной скатертью, заставленный картонными ящиками, стопками книг и оплетенными бутылями с жидкостями, было на самом деле морозильником той же модели, что стоял дома у нее в гараже. Электролюкс с верхней загрузкой без замка.

Конечно, как только она обнаружила морозильник, ей следовало бы позвонить Утесу и попросить его прислать спецназ. Но тогда, всего лишь несколько минут назад, речь шла лишь об одном – успеть вовремя. Как можно быстрее выключить агрегат, поднять крышку и, наконец, кого-то спасти.

Хотя Тувессон в глубине души понимала, как это наивно, она не могла перестать надеяться. Может быть, поэтому чудом услышала очень слабый стон. Она повернулась к морозильной камере, откинула крышку и увидела, как Сандра Гульстрём открыла глаза.

После этого все почернело.

100

100

Утес сжимал антистрессовый мячик, который сделал из сотен, может быть, тысяч разноцветных резинок. Он находился в стрессе, это так, и если начистоту, не считал, что мячик особо помогает. Тувессон слишком долго не брала трубку, что для нее не характерно, если, конечно, она трезвая.