– Но что-то должно было произойти? Я вчера разговаривал с ней. До твоего прихода. Тогда все было нормально.

– Знаешь что, я не хочу, чтобы меня в это впутывали. – В голосе Анны внезапно послышалась усталость. – У тебя, похоже, лучше контакт с Ваньей, чем у меня, так вот ее и спроси. – Она положила трубку. Себастиан остался сидеть с молчащим мобильным телефоном в руке. Потом раздраженно отложил его в сторону и нервно прошелся по гостиной.

Что же, черт возьми, произошло?

Интервью немного вышло за рамки, но если бы дело было в нем, Торкель сказал бы. По словам Торкеля, Розмари тоже отношения к этому не имеет, и Себастиан ему верил. Значит, что-то другое? Например, Вальдемар. Возможно, ему удалось повлиять на дочь, убедить ее держаться от него подальше. Себастиан не имел представления. Он ненавидел, когда в отношении него принимали решение, а его потом просто ставили перед фактом. Особенно, когда он не понимал причины. Нужно все равно поехать в офис. Пробиться внутрь и потребовать ответа. Наверняка получится настоящий цирк, но уже хуже быть не может.

Раздался звонок в дверь. Себастиан тотчас преисполнился сильного ощущения надежды. Наверное, это она. Когда он совершал какую-нибудь глупость, Ванья обычно ему все прямо высказывала. Она не из тех, кто уклоняется и закрывает на проблемы глаза.

Он почти бегом направился к двери. В последний раз поправил брюки и рубашку, чтобы не выглядеть неопрятно, когда откроет. Значения это, конечно, не имело. Она пришла, чтобы отругать его, а не за чем-нибудь другим.

Он открыл дверь. Никого. Он сделал полшага вперед и успел увидеть прижавшуюся к стене слева от него фигуру в темной одежде, которая, словно тень, быстро метнулась к нему. Себастиан попытался шагнуть назад, но не успел. Руки настигли его, схватили за затылок и шею. Мужчина, почувствовал он. Он попытался извернуться и высвободиться, но мужчина уже был возле него. Сзади. Быстро приложил руку к его лицу, рту и носу. Себастиан на секунду почувствовал сильный резкий запах, и ноги сразу перестали слушаться. Все затуманилось. Он развернулся, пытаясь увидеть лицо напавшего на него мужчины. Увидел только балаклаву.

Глаза излучали ненависть и гнев.

«Интервью сработало», – успел подумать он.

Потом все потемнело.

74

74

Первое, что отметил Себастиан, – он сидит. Второе – он не может пошевелиться.

Голова была опущена на грудь, и он разглядел обвитую вокруг живота тонкую веревку, но вскоре понял, что ноги у него прикреплены к ножкам стула, а руки связаны за спиной. Не отрывая взгляда от пола, он сосредоточился на поддержании спокойного и размеренного дыхания, пока воздействие того, чем его усыпили, не станет еще меньше. Он слышал какие-то перемещения. Шаги по бетонному полу, что-то заскреблось, кто-то застонал или, по крайней мере, пытался издавать звуки. Ворковали голуби. Но никаких голосов. Единичные звуки отдавались эхом, и у Себастиана возникло ощущение, что он находится в довольно большом, но пустом помещении.