— И ты не злишься на нее за то, что она меня увезла?

Он глубоко вздохнул. Он изо всех сил старался сдерживать эмоции.

— Ты мой ребенок, Ева. Я злился, но теперь уже все позади. Осталась только печаль.

Холли рассмеялась тихим, злым смехом.

— Я почти тебе поверила, — сказала она. — Звучит очень убедительно. Но не верю, что тебе знакомо это чувство — печаль.

— Знакомо…

— Нет. Ты понимаешь только ненависть, злобу, гнев. Будь ты в печали, ты бы не стал меня разыскивать. Ты бы нас понял. Что ты чувствовал, когда убивал свою внучку? Ты знаешь, это была девочка, я назвала ее Роза. Я знаю, я была еще совсем девчонка и по-настоящему не понимала, что со мной происходит, но когда мне последний раз делали УЗИ, я услышала, как бьется ее маленькое сердечко. Она сосала большой палец. Мне сказали, что с ней все прекрасно. Здоровая девочка, нормальное развитие. Она бы выросла красавицей. Она и была красавица. Мне дали ее подержать, когда она родилась. Такая малютка, чуть больше моих ладоней. Вот чего ты меня лишил.

Он отпрянул. Кажется, в его глазах блеснули слезы, может быть, просто от ветра. Скорее всего, он говорил себе, что никакого ребенка и не было, ведь так проще всего. Просто его дочь с брюхом: «Смотри, папа, что я позволила с собой сделать».

— В любом случае уже все равно, — сказала она. — Теперь уже без разницы. Что ты сделал, чего хотел, чего не хотел. Я рада, что ты появился. Не сомневалась, что ты в конце концов появишься.

Он замешкался.

— Правда?

Она смаковала его замешательство.

— Да. Хотела с тобой поговорить.

Он сделал шаг вперед. С надеждой.

— Хотела сказать тебе, что если еще раз приблизишься ко мне или к моей матери, будь готов нас убить. Первый раз ты соскочил, но второй раз у тебя не получится. В следующий раз я расскажу все.

— Что расскажешь? — Его лицо скривилось. Она узнавала это столь хорошо знакомое выражение вскипающей злобы, то самое выражение, которого она боялась большую часть своих четырнадцати лет. Холли не захотела играть в возвращение блудного отца, и он взбесился.

— Скажу всем, что я забеременела от тебя. Что ты меня изнасиловал, а потом избил, чтобы избавиться от ребенка и доказательств. Я никому не говорила, кто отец ребенка. Но теперь я готова сказать.

Ее отец остолбенел от ужаса.

— Я же никогда к тебе не прикасался, — сказал он. — Ева, как ты можешь такое сказать?

— Легко, — ответила она. — Открою рот и скажу. Могу даже расплакаться для убедительности, вот смотри. — Она ненадолго закрыла глаза, а когда открыла, из них лились слезы.