— Он мне интересен.

— На некоторых страницах в книге множество пометок и подчеркиваний. Вы, конечно, их помните.

Прескотт не отвечал. Молчание затягивалось, и Тейтум скормил измельчителю еще несколько листов рукописи. С каждой секундой Зои была все ближе к смерти — и Тейтуму хотелось, чтобы Прескотт тоже ощутил цену времени.

— Я о тех страницах, где описаны побеги Банди. Скажите, Прескотт, неужели вы действительно надеетесь бежать из тюрьмы?

— Никогда об этом не думал.

— Тед Банди бежал в семьдесят седьмом году. С тех пор многое изменилось. И я лично позабочусь о том, чтобы вас держали в самом изолированном и надежно охраняемом из возможных мест и следили за вами двадцать четыре часа в сутки. Поверьте, главы о том, как вам удалось удрать, в вашем жизнеописании не будет. — Теперь настала его очередь усмехнуться.

— Вы неверно меня понимаете, агент. Со мной покончено.

— Вот тут вы правы! — Тейтум взял еще одну страницу, проглядел ее. — Нравится мне вот эта пометка: "Этот раздел переработать, слишком банально". Должен признаться, с вашей оценкой я согласен. Кроме того, вы делаете ошибку в слове "диссонанс" — правильно пишется с двумя "с".

И эта страница отправилась путем всех предыдущих. Прескотт по-прежнему "держал лицо", однако по легкому, почти незаметному изменению позы Тейтум безошибочно ощущал, что тот напряжен. Все-таки действует! Но долго ли еще придется ходить вокруг него, прежде чем он заговорит?

— Насколько мы можем судить, копий вашей автобиографии не существует. Криминалисты, конечно, ищут, но я уверен, что это единственный экземпляр. На столе у вас мы нашли пачку бумаги в пятьсот листов, наполовину опустевшую. Рукопись составляет — точнее, составляла — двести тридцать листов. Через двойной интервал — оставили место для пометок, верно? — Тейтум сунул в измельчитель следующую страницу. — Да, только одна копия. Не считая той, что в компьютере. — Отложив рукопись, он повернулся к ноутбуку. — Вот она. Файл, как вы, наверное, помните, называется "Время подумать". — Он щелкнул мышью по иконке. — Если я его сотру… вы сможете восстановить книгу по памяти? — Палец его застыл над клавишей "Delete".

Прошло несколько секунд. Прескотт не двигался, не произносил ни слова, лицо его было бесстрастно. Но уже не спокойно.

— Что ж, давайте проверим. — Тейтум нажал одну клавишу, затем вторую. — "Shift", "Delete". Или, может, достанем ее из "корзины"?

Вот оно! Нервно дернувшиеся губы, первая вспышка гнева в глазах. Тейтум откинулся на стуле и вновь принялся отправлять бумагу в измельчитель. Теперь взгляд Прескотта не отрывался от его руки, и Тейтум понял, что не ошибся. Других экземпляров рукописи у Прескотта не было.