– Ни души, ни звука. Ровным счетом ничего.
– Эта часть чердака находится прямо над нашей комнатой, правильно?
Стекл провел рукой по бритой голове, которая, как всегда, потела, несмотря на прохладу на чердаке.
– Возможно.
– Вы не уверены?
– У меня нет никаких оснований знать, что именно над чем именно находится.
– А дверь, в которую вы вошли, – куда она ведет?
– На заднюю лестницу, к пожарному выходу, на первый этаж, к входной двери, в подвал. Много куда. Если этот кто-то вышел в эту дверь, может быть, потому я и не увидел его.
Гурни засунул “беретту” в задний карман джинсов и указал на волков, чьи тени зловеще появлялись на стене каждый раз, когда Стекл шевелил фонариком.
– А откуда здесь этот частный зоопарк?
Стекл издал резкий гортанный звук – Гурни никогда раньше не слышал такого неприятного смеха.
– Да это просто прикол. – Он чересчур нарочито направил фонарик поочередно на каждого волка. – Вы слыхали безумную легенду Голла?
– Вы имеете в виду легенду, что Далтон Голл был съеден волками, после того как они ему приснились?
– Ага. Так вот, сын Далтона унаследовал это имение. Эллиман Голл. Охотник на крупного зверя. Альпинист. Ну и все в таком духе. Отца его убили волки, и он решил самоутвердиться. И убил хренову тучу волков.
В глазах Стекла мелькнуло что-то, будто он и сам не прочь был убить хренову тучу волков.
– Из нескольких он сделал чучела. И поставил их в каминный зал, чтобы все восхищались. Вот такой Эллиман Голл. Очень уверенный в себе человек.
– У меня предчувствие, что у этой истории не очень счастливый конец.
И снова Стекл выдавил из себя этот рокочущий скрежет, который обозначал смех.
– Ему взбрело в голову установить фамильный герб Голлов на вершине Клыка Дьявола. Как заядлый альпинист, он решил сделать это в середине зимы, в такой же поганый денек, как сегодня, поскользнулся на льду и, пролетев двести пятьдесят метров вниз, упал прямо на камни. Его голову так и не нашли. Собственно говоря, ее сорвало, пока он летел вниз. – Стекл весело хихикнул. – Жизнь полна неожиданностей, правда?
– Судя по всему, ему страшно хотелось, чтобы им восхищались.