– В ресторане всего, что тебе требуется, все равно не сделаешь.

– Да, мы видели там операционную.

Егоршин пренебрежительно махнул рукой.

– Некоторые из моих начальников все еще живут во времена холодной войны. К операциям мы прибегали редко. Лучше загодя формировать агентуру из людей западной внешности.

– Найти в комнату вход нам удалось не сразу. Пришлось повозиться.

– И все же вы это сделали. Осмелюсь спросить, каким образом?

– Размеры помещения не совпадали с площадью за пределами кухни.

Егоршин погрозил Декеру пальцем:

– Вот я тебя. Один из моих людей в ресторане сообщил, что ты шибко увлекся разговором с одной из официанток. Ты явно был персоной, за которой стоило следить.

– За что вы меня и попытались устранить? – спросил Декер. – Тогда, на обратном пути от Митци?

– Уж извини. Но это вполне логичный способ справляться с трудностями.

– У Эрика Тайсона и Карла Стивенса на руках были наколки «КИ».

– Мой отец имел честь в нем состоять, поэтому мы ее делали кое-кому из наших новобранцев. Но при этом прятали ее среди символики групп ненависти, чтобы сложнее было обнаружить.

– Ты сказал «новобранцы»?

Егоршин выставил ладонь:

– Впрочем, это уже за рамками того, что я могу раскрывать. Игра, которую вы тоже вовсю практикуете с нами. Никто не без греха. Только не нужно упускать из виду факт, что игра эта с весьма реальными последствиями.

Егоршин поглядел на тело Гардинера, снова сел и сунул пистолет за пояс.

– Одного не понимаю, – сказал Декер. – Митци говорила, что ее муж пристраивает людей на всякие престижные должности в финансовом секторе, юриспруденции, хай-теке и госаппарате.

– Это ты к чему?

– Даже с новой идентичностью и легендой агентам непросто выдерживать проверку бэкграунда. Можно сделать нужные документы и всякое такое, выправить аттестаты с дипломами, но проверка биографии неизбежно уходит туда, где они учились и жили, в разговоры со старыми соседями, родственниками, учителями и коллегами.