Непослушными от дрожи руками он свернул пополам документ из папки фирмы «Мерсер» и запихнул за ремень брюк на спине. Затем закрыл большую папку и как можно быстрее вернул ее на место в ящике. Убедившись, что оставил все в том же порядке, в каком здесь были вещи до его прихода, он выскочил из кабинета и сбежал вниз по лестнице.

– Спасибо вам огромное, Салли. Был рад с вами познакомиться, – произнес он беззаботным тоном, направляясь к входной двери.

– Что вы делали наверху? – спросила она, покраснев от злости.

– Воспользовался туалетом, – на ходу ответил Фред, отчаянно стремясь теперь вырваться на свободу. – До свидания, Салли. Передайте от меня привет дочкам.

Он дернул за ручку двери, с облечением убедился, что она не заперта, выбрался из дома и поспешил по дорожке к проезжей части улицы.

Оказавшись в безопасности в своей машине, Фред сразу достал мобильный телефон. Он уже набирал номер Сэм, чтобы рассказать ей о своей беседе с Салли Джейкобсон, когда мимо проехал черный «ягуар». За рулем сидела женщина с длинными седыми волосами. Фред узнал ее сразу же, но потребовалось несколько секунд, прежде чем в памяти всплыло имя: Китти Кэннон. Начитавшись электронных версий старых газетных вырезок о смерти Джорджа Кэннона, он понимал, что припарковался сейчас на той самой Престо-н-роуд, которая вела к зданию Святой Маргариты.

Фред развернул свой автомобиль и последовал за черным «ягуаром».

Тронувшись с места, он успел посмотреть в зеркало заднего вида и заметил, что Салли Джекобсон пристально наблюдает за ним с окаменевшим лицом, стоя в проеме двери своего дома.

Глава 38

Глава 38

18 декабря 1976 года, воскресенье

Доктор Джейкобсон проснулся от неожиданного звонка в дверь, заставившего его вздрогнуть.

Несколько секунд он сидел неподвижно в темноте, неизвестный включил фонарь при входе, и в его свете стали видны материалы из архивных коробок, почти сплошь устилавшие пол. Старинный дорожный будильник на столе показывал седьмой час вечера. Салли не упоминала, что они кого-то ждут. Кто же этот непрошеный гость?

Он поежился. В комнате ощущался холод. Пока он спал, от влажности запотели окна, а отопление по неясной причине автоматически не включилось. Он не помнил, в котором часу заснул, не понимал, почему жена не разбудила его днем. Затаив дыхание, стал вслушиваться в любые признаки ее присутствия, но в доме стола полная тишина.

Бум, бум, бум. Кто бы ни стоял сейчас у их порога, он явно оставил попытки звонить и взялся за дверной молоточек. Это само не прекратится. Придется спуститься вниз и все-таки открыть входную дверь. Он подался затекшим телом вперед и рывком заставил себя подняться из кресла, издав при этом измученный стон. От неудобной позы у него затекла шея, а суставы свело от продолжительного сидения в кресле. Подойдя к окну и посмотрев вниз, он увидел выстроившийся перед дверью ряд шапочек с помпонами и листы с текстами песен. Исполнители рождественских хоралов. Были слышны фразы из разговора между ними: «Света в доме нет… Салли обещала, что они будут дома… Попробуй еще разок». Один из них отошел назад, чтобы оглядеть окна дома, и Эдварду пришлось поспешно скрыться за шторой. Ему совсем не нравилась перспектива стоять на морозе, слушая, как местный любительский хор старается для него. Он достаточно наслушался хоралов в самой церкви.