За рулем был я.

Бейтмен сидел сзади, но нас обоих накрыло одинаковое ощущение. Мелькание пейзажей за окном притупляло чувства. Мы выехали из города ближе к вечеру, до места было по меньшей мере два часа пути. Прогноз погоды обещал, что адская жара, похожая на горячечный сон, пойдет на спад.

Пока что этого не произошло.

В солнечном свете предметы, здания и люди преображались, выглядели лучше, чем они есть на самом деле. Пейзаж за окном изменился, вместо серых городов появилась зелень. Бейтмен потягивал виски из бутылки, которую выудил из-за пазухи. Его присутствие ощущалось как нечто мрачное и зловещее. Раковая опухоль, несовместимая с жизнью. Причиной поездки была не сумка и ее предполагаемое содержимое. А мы сами. Власть и страх. Ни один из нас не проронил ни слова, напряжение скручивалось в тугой узел. Крутой съезд с трассы, петляющие проселочные дороги, – казалось, события разворачиваются так быстро, что за ними невозможно уследить.

Пока что знакомым было только это чувство.

Когда на последнем повороте показался дом, на меня нахлынули воспоминания. Я остановился на узкой подъездной дорожке. Бейтмен на заднем сиденье заерзал. Уставился в лобовое стекло поверх моего плеча. День клонился к вечеру, но темнеть еще не начало. Похоже, ферма так и простояла заброшенной все эти годы. Я подъехал ближе, припарковался около густой лесополосы, которую так отчетливо помнил, и заглушил мотор. Повернул зеркало так, чтобы видеть Бейтмена. В наступившей тишине слышалось только его громкое сиплое дыхание.

Прямо у меня под ухом.

Я открыл дверцу, вылез из машины и пошагал к дому.

– Ты куда? – рявкнул Бейтмен.

– Осмотреться.

Он фыркнул и пошел за мной.

Я подергал дверь, потом налег на нее плечом. Она не поддалась. Я отступил назад, и Бейтмен распахнул ее пинком тяжелого ботинка. Я постарался ничем не выдать своего замешательства. Внутри дом был таким же, каким мне помнился, только еще больше обветшал от времени и сырости.

– После тебя, – произнес Бейтмен, роняя слюну и сипя, как старый бульдог.

На месте кухонных окон зияли дыры. Яркий свет заходящего солнца слепил глаза. Вопреки моим ожиданиям комната смерти утратила гипнотическую силу. У зданий короткая память. Бейтмен наблюдал за мной с порога, будто не хотел переступать некий рубеж.

– Что тут тогда произошло? – спросил я.

Он посмотрел на меня здоровым глазом:

– Они ее убили.

– Жену Фиска? Почему?

Бейтмен пожал плечами и медленно произнес:

– Фиск отказывался говорить, где сумка.