Однако Хань Хао уже не мог остановиться — преступник, известный как Эвмениды, не оставили «рыбке» и шанса сорваться с крючка. Еще до утреннего совещания группы он связался с Хань Хао по телефону. И этот звонок решил все.

— …В шахте была установлена видеокамера. Все, что произошло там до взрыва, записывалось и тут же передавалось на мой компьютер. Поэтому тебе придется продолжить свое участие в игре, хочешь ты того или нет.

— …Да, я знаю, что тебе не под силу убить Дэн Хуа. Его постоянно окружают телохранители, так что никто не сможет незаметно подобраться к нему и нанести удар. Разве буду я вынуждать начальника угрозыска совершать убийство на глазах у всех? Нет, я никогда не выдвинул бы такое неразумное требование. Я не хуже тебя понимаю, что ты никогда на него не согласишься.

— …Мне всего лишь нужно, чтобы ты немного помог. Ничего сложного. Когда я приду в зал вылета и буду готов действовать, мне понадобится, чтобы ты убрал в сторону нескольких полицейских. Можешь приказать им пойти проверить другое место. Это не составит никакого труда, к тому же не будет выглядеть подозрительно.

— …Как видишь, всего лишь пара пустяков, все остальное я сделаю сам. Когда придет время, я сообщу тебе в эсэмэске конкретное место, где буду стоять.

— …Это последний раунд игры. Когда она завершится, я уничтожу запись. Обещаю тебе.

Хань Хао не мог отказать Эвменидам в таком «приглашении». Но у него имелись свои соображения насчет сценария навязанной ему игры. Он не собирался наивно верить обещаниям врага. Он должен был своими руками положить конец этому безобразию, покончить с этим раз и навсегда.

Поэтому, когда Инь Цзянь попытался помешать ему, он, не колеблясь ни секунды, оглушил парня, связал и запер в шкафу в своем кабинете. Если сегодня вечером он одержит победу, то Инь Цзянь рано или поздно примет его сторону, Хань Хао нисколько в этом не сомневался.

* * *

В это же время еще один человек не мог найти себе места от беспокойства — Дэн Хуа.

Он и подумать не мог, что у той давней истории могли остаться необрезанные ниточки и что они вылезут именно теперь, восемнадцать лет спустя.

«Кем же на самом деле был тот калека? Каким боком он был причастен к делу № 418? Возможно ли, что в те годы он тесно общался с Бай Фэйфэй и узнал неприглядную правду о деле № 316 с ее слов? Убийство Сюэ Далиня и Юань Чжибана, отправленное ему “извещение” — все это было местью за Бай Фэйфэй?» Эти вопросы не переставали мучить Дэн Хуа. С другой стороны, все это больше не имело никакого значения.

Потому что этот загадочный тип уже был мертв.