– Ваша мать пыталась меня убить.

– Моя мать – человек непростой, – парировал Грэйсон. – Но родня есть родня.

Между мной и семьей он всегда выберет второе.

– Если я и вам пообещаю, что все улажу, – продолжил он, – вы мне доверитесь? Я гарантирую, что больше никто не причинит вреда ни вам, ни вашим близким.

Непонятно было, как он вообще может выдавать хоть какие-то гарантии, но Грэйсон явно верил, что это ему по плечу. Весь мир пляшет под дудку Грэйсона Хоторна. Мне вспомнилась наша первая встреча, его уверенный, непобедимый вид.

– Тогда давайте сыграем, а? – предложил он в ответ на мое молчание. – Я знаю, вы любите рисковать. И азарт вам по душе. – Он шагнул ко мне. – Ну пожалуйста, Эйвери. Дайте мне шанс все исправить.

Тут уже ничего не исправишь, впрочем, попытка – не пытка. Я ему ничего не должна. И не обязана соглашаться.

И все же…

Может, всему виной выражение его лица. Или осознание, что он уже однажды лишился всего по моей вине. А может, мне просто хотелось, чтобы он заметил меня, отвлекся от мыслей о восемнадцатом октября.

– Хорошо, – согласилась я. – Во что играем?

Грэйсон задержал на мне взгляд своих серебристых глаз.

– Загадайте число, – попросил он. – От одного до десяти. Если я его угадаю, то вы разрешите мне все уладить самостоятельно. Ну а если нет…

– Я сама передам вашу мать полиции.

Грэйсон сделал полшага в мою сторону.

– Загадайте число.

Шансы у меня были неплохие. Вероятность, что Грэйсон угадает число верно, составляла всего десять процентов. Остальные девяносто были на моей стороне. Я решила не спешить с выбором. Зачастую люди выбирают числа на автомате. Так часто происходит с семеркой. Можно взять какой-нибудь из крайних вариантов – единицу или десятку – но их проще угадать. Еще в голове крутился вариант «восемь», запомнившийся мне с той поры, когда мы пытались разгадать смысл цифровых подсказок. И «четверка», ассоциирующаяся с братьями Хоторн.

Если не хочется, чтобы догадка Грэйсона оказалась верной, надо взять неожиданный вариант. Тот, у которого нет объяснения.