Интересно, подумала я, как это понимать.

Она коснулась медальона, висевшего у нее на шее.

– Милейший был малыш, а уж какой смышленый. Поговаривали, что в отца, но ему и от меня много чего перепало.

– Но что случилось? – спросила я.

Прабабушка помрачнела.

– Алиса была убита горем. Да и все мы, что тут таить. – Она крепче сжала медальон, рука ее задрожала. Она стиснула зубы, а потом открыла украшение. – Только погляди на него. Погляди на это золотце. Ему тут всего шестнадцать.

Я нагнулась, чтобы получше разглядеть снимок, гадая, похож ли Тобиас Хоторн Второй на кого-нибудь из племянников. И тут у меня перехватило дыхание.

Нет.

– Это что, Тоби? – прошептала я. На меня мгновенно напал ступор.

– Такой умничка был… – глухо проговорила прабабушка.

Но я ее почти не слышала. Я не могла отвести глаз от фотографии. И говорить не могла, а все потому, что узнала человека со снимка. Пускай он и выглядел моложе – гораздо моложе, – но ошибки быть не могло.

– Наследница? – раздался голос с порога. Я подняла взгляд и увидела Джеймсона. Впервые за последние дни он выглядел беззаботным. И злобы в нем, как казалось, значительно поубавилось. Он даже одарил меня лукавой полуулыбкой. – Чего нос повесила, а?

Я снова посмотрела на медальон и судорожно вздохнула. Воздух обжег мне легкие.

– Тоби… – проговорила я. – Я с ним знакома.

– Что? – Джеймсон тут же зашагал ко мне. Прабабушка напряженно притихла.

– Мы раньше играли в шахматы в парке, – пояснила я. – Каждое утро.

Это же Гарри.

– Быть такого не может! – дрожащим голосом возразила прабабушка. – Он погиб двадцать лет назад!