— Не смей так говорить! — Эми бьет кулаком по столу между нами. — Ты убила его! И Джош тоже мог погибнуть по твоей небрежности! И это ты во всем виновата!
Разве я и так этого не знаю? Разве не говорю себе то же самое каждую секунду каждой минуты каждого часа с тех пор, как Люк сказал мне правду? С тех пор, как моя старая музыкальная шкатулка стала спусковым крючком для воспоминаний, зарытых в глубине сознания.
— Ты понятия не имеешь, каково нам было! — кричит Эми. — Как ты могла просто взять и бросить нас на четыре с половиной месяца?
Слез уже не видать, вместо них на лице дочери неприкрытый гнев.
— Мы даже не знали, жива ты или нет! И честно говоря, иногда мне хотелось, чтобы ты исчезла навсегда! Неужели ты совсем не чувствуешь себя виноватой?
— Конечно, чувствую… — Я поникаю головой, уперев лоб в сложенные ладони.
— Нам пришлось сказать Джошу, что его дедушка умер.
Страх пронзает меня, как стрела.
— А вы сказали, что…
Я не могу заставить себя закончить фразу, но она понимает, о чем я.
— Нет! — Эми смотрит на меня с отвращением во взгляде. — Я не говорила, что убийца — его бабушка.
— Спасибо… — всхлипываю я.
— Не надо. Я сделала это ради него. Не для тебя.
Она поднимается.
— Я совершила ошибку, приехав сюда. Меня тошнит от одного вида твоего лица. Ты не заслуживаешь быть матерью! Я ухожу.
Откровенно говоря, я ее не виню. Я бы тоже хотела сбежать от самой себя.
Так же, как, по их словам, поступила раньше.