Есеня приехала на фургоне. С ней двое конвоиров. Меглина от тюрьмы по мостику ведут двое других тюремных конвоиров и начальник колонии. Он здоровается с Есеней неодобрительным кивком.

– Наручники не снимать. На всякий случай – конвою приказано стрелять. Так что лучше не бежать. Или бежать и сдохнуть. На выбор.

Козырнув Есене, он уходит.

– Ну… добро пожаловать домой.

Она чуть отступает в сторону. За ее плечом – открытая дверь фургона. Наручники Меглина пристегнуты к наручникам, пристегнутым к скобе. Инсталляция. Охранник смотрит на Меглина, не мигая.

– Ну, мы поняли друг друга?

– Я тебя – да. А ты меня?

Место первого преступления. Меглин стоит посреди поля. Есеня – рядом с ним. Конвоиры – в тридцати метрах, по периметру.

– Место не случайно. Чтобы небо до горизонта. Сколько глаз хватает.

– Зачем небо?

– Свобода. Свидетель оттуда видел…

Идет к леску. Конвоиры трогаются за ними. Меглин заходит в негустой лес, где останавливались свидетели. Останавливается и он. Оглядывается. Есеня за его спиной достает пистолет. Он не видит его, но что-то чувствует. Замирает. Ничего не происходит. Пауза. Есеня крепче сжимает пистолет в руках, пытаясь унять дрожь. У Есени звонит телефон. Есеня принимает звонок.

– Да… Я не могу… Женя, не надо, нет!..

Меглин оборачивается. Есеня вскидывает пистолет и стреляет в него. Меглин падает в траву.

– Отпусти ее! Отпусти ее!!

Она плачет. Опускается без сил на землю. Из травы, как испуганный суслик, поднимает голову Меглин. Прибегает охрана, раздаются крики: «Лежать! Руки за голову!» Меглин ложится, руки на голове.

– Тихо!.. Все нормально… Тихо… Это я… случайно…