– Меглин и Стеклова считают себя несправедливо отстраненными от дела. Что ж. Они взяли дело в свои руки. Им не нужен мандат на насилие и справедливость. Они сами справедливость. Меглин как бы говорит нам: я делаю все то же самое. Что изменилось? В чем проблема?

– Видимо, он и Стеклову на этом развел.

– Они выступают народными мстителями. Изначально выгодная ситуация. Поэтому они привлекают медиа. Публика их полюбит.

– Наш уважаемый специалист считает, нас ждет волна убийств.

– В условиях переизбытка информации нужно поддерживать тему в тренде, постоянно давая новые инфоповоды. Чтобы выработалась привычка. Чтоб их ждали. Я думаю, они будут убивать каждый день. К утренним новостям.

У Худого звонит телефон.

– Слушаю… Выезжаю… Меглин… только что аптеку в городе ограбил.

Худой быстро идет на выход.

Дешевое придорожное кафе. Пара фур, водители которых остановились перекусить. Лавочка на небольшом заасфальтированном пятачке. Есеня приносит из магазина бутылку вина. Открывает. Дает Меглину. Он дрожащими руками выламывает таблетки.

– Ей позвонили. Сказали место и время. Она ждала на конечной. Записывала на телефон. Что произошло.

Есеня включает запись на телефоне. Ведущая стоит на конечной троллейбуса. Одна. Троллейбус останавливается в нескольких метрах от остановки. Водитель выпрыгивает из кабины и убегает. Ведущая, как загипнотизированная, идет к троллейбусу, на ходу достает телефон и включает запись, направив камеру на человека в троллейбусе, за стеклом, пишущего кровью на окне – ТМНП. Теперь его можно разглядеть лучше. Кепка на бровях, поднятый воротник плаща, густая борода. Меглин. Запись замерла на бородатом лице за кровавой надписью в трамвае.

– Почему ментам не отдала?

– Она убийц поддерживает. Они за дело убивают. Так она сказала.

Меглин замолкает. Кивает своим внутренним выводам.

– Это мне весточка… Он чего-то хочет. От меня. Надо понять чего.

– Если ты пропадешь, ему будет не с кем говорить. Просто уедем.

– Ну да. Нас же не найдут. Мы незаметные…

– Я хоть что-то предлагаю!..