– Ох и заждалась я вас!

Да ну, бред какой-то. Эстер бы только взбесилась.

Достигнув островка, она рухнула на землю. Тут, выше уровня моря, было суше, а камень по-прежнему хранил тепло солнечного дня.

– Где мамотька? – спросил Итан, и Эстер даже не пришлось лгать.

– Твоя мама спасла тебя, – ответила она. – Сделала для тебя все, что смогла.

Некоторое время они сидели молча, и Эстер размышляла. Итан начинал тревожиться, попинывая камень.

– У тебя есть любимые песни? – спросила Эстер.

– «Def Leppard».

– Так тебе четыре или четырнадцать?

Итан хихикнул.

– Мне тетыле, – ответил он, улыбаясь и не отнимая лица от ее груди.

– Ну, мне тоже «Def Leppard» нравится, – сказала Эстер. – «Pour Some Sugar on Me», знаешь такую песню?

Итан принялся напевать, и Эстер подхватила. Сперва она думала немного изменить текст, выбросить похабные кусочки, а потом решила: да что Итан знает? Для четырехлетки персики – просто персики[39].

– Может, ты «The Wiggles» знаешь? – спросила она, допев, но Итан помотал головой. – Вот бы и мне не знать, – добавила тогда Эстер. – Тогда как насчет «Like a Virgin» Мадонны?

Итан снова покачал головой.

– Я тебя научу. А в темноте можно и станцевать.

Она напела несколько строчек, и Итан повторил за ней тихим высоким голоском. Интересно, какой голос у него будет, когда он вырастет: бас или тенор? Или, может, мальчик будет из тех, кто только шевелит губами, когда приходится подпевать? Эстер вспомнила – пусть то и была совершенно мимолетная мысль, – как хотела бросить Итана, и тогда решила, что, несмотря ни на что, поможет ему выбраться из этой передряги, повзрослеть и вырасти. Она запела громче низким хриплым контральто, только чудом иногда попадая в ноты.

– Твоя очередь, – сказала она, закончив. – Что дальше?

– «Baby Got Back»?[40] – предложил Итан и хихикнул так, что стало ясно: он понимает, что песня похабная.

– I like big butts…[41] – запела Эстер, указав на него.