— Его мать в клинике для алкоголиков, — сообщил Кеннет.

Лечится?

На такое я даже не надеялся.

— Это разумно, — сказал я. — А Фабиан? Где он?

Кеннет положил руку себе на живот и огляделся по сторонам:

— Фабиан на попечении социальной службы.

Вскоре об этом уже знали все жители Чёпинге: Фабиана определили в кризисный центр где-то в лесах под Смоландом, а Жаклин лечится от алкоголизма.

— Конечно, она слишком много пьет, — заявила Гун-Бритт, — но у этой женщины есть и другие проблемы.

Они с Оке явились без приглашения, чтобы разузнать, что произошло после праздника.

— С тех пор я ни разу не видела Улу, — известила меня Гун-Бритт.

Мы тоже. И никто из нас по этому поводу не грустил. Бьянка только раз увидела его возле банка, но отвернулась и поспешила прочь.

— Мы рассчитывали, что он хотя бы извинится, — сказал Оке.

— Да, — кивнула Гун-Бритт, — он слишком много выпил.

Они ушли, а я расположился на диване с компьютером, зашел на сайт риелторской компании и принялся смотреть квартиры в Лунде.

— Посмотри четырехкомнатную возле Софиапаркен. — Рядом присела Бьянка. — Прекрасный вариант.

— И цена приемлемая.

Бьянка наклонилась над экраном и увеличила фотографию. Она выглядела искренне счастливой. Кризис миновал. Наверное, мы сможем вернуться друг к другу. Прогулки в парке Ролис, вечера на Сардинии.

— Я слышала, что это очень хороший район.

— А как там с соседями? — улыбнулся я.