– Ради любви королевы! – вмешалась я, пока они не слишком увлеклись. – Раз уж мы переходим на более раздражающие темы, слышали ли вы об убийстве в Нью-Йорке?

Холодный, рыцарственный вид, который напустил на себя Мефистофель, слетел с него в тот же миг, когда его сапоги со стуком опустились на пол. Он встал так резко, что опрокинул стул.

– О нет! Нет, нет, нет, моя дорогая. Было приятно вас видеть, и было бы еще приятнее, если бы вы оставили вот этого дома. – Он дернул подбородком на Томаса. – Но я не могу ввязываться в ваш собственный разгул.

– Мой собственный разгул?

– Смертельные опасности прекрасны. Но смерть сама по себе вредит моему роду занятий.

– Пожалуйста, – проговорила я. – Просто выслушайте нас.

Мефистофель скрестил руки.

– Объясните, почему я должен вас слушать.

– Вы мне нужны. – Мне не понравилось, с каким отчаянием я вымолвила эти слова.

В затянувшейся паузе он даже не моргал. Наконец его губы изогнулись в дьявольской усмешке, и он бросил на Томаса издевательский взгляд.

– А, вижу, что я еще не потерял своего очарования. Большинство моих знакомых женщин говорят то же самое, обычно в полураздетом виде. Может, сбросим лишнюю одежду? Это поможет мне прояснить ум. Настройте меня на благотворительность.

– Только если вам хочется, чтобы я задушила вас этой одеждой.

– Вы все такая же неистовая. – Он повел плечом. – Уверен, вы сделаете Томаса очень счастливым. Мне всегда казалось, что у него несколько извращенные вкусы – это все из-за мертвецов.

Томас тоже нацепил свою фирменную улыбку, но молчал.

– Вы правда влюбились друг в друга в окружении трупов?

– Не будьте смешным. Мы…

Я закрыла рот. Если вычленить суть, то в сухом остатке окажется, что мы с Томасом флиртовали в лаборатории. Вполне можно утверждать, что мы влюбились, вскрывая покойников. Эта мысль внушала тревогу.

– Вы оба чудовищные извращенцы даже на мой вкус. – Мефистофель усмехнулся, словно прочитав мои мысли. – Вы в самом деле идеально подходите друг другу.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила я.

Его улыбка исчезла, словно ее и не было. Я невольно поежилась. Он такой талантливый иллюзионист, возможно, даже чересчур талантливый.