– И что ты сделала?
– А какая разница? Что это изменит? Ты все равно убьешь нас. Давай уже, кончай…
– Я хочу знать, что случилось. И Мартин, думаю, тоже. Он должен знать, что за женщину взял себе в жены.
Мартин давно закрыл глаза, опустив голову. Из-за раны на щеке губы сложились в гротескную кривую ухмылку. Сквозь кровь белели коренные зубы. Зрелище было таким кошмарным, что Колетт не вытерпела:
– Я не могла ждать, когда он решится. Мы пошли гулять, рядом никого не было. Поэтому я решила вызвать его на откровенность. И всерьез разозлилась. Дала ему пощечину. Толкнула, и… и он исчез. Упал с обрыва. – Колетт перевела умоляющий взгляд с Брогана на Мартина. – Я ведь не хотела. Так случайно вышло. Правда, поверь…
– Случайно? – переспросил Броган. – Точно?
Она долго смотрела на него, обдумывая ответ.
– Нет, не точно. Не могу сказать наверняка. Может, я планировала так с самого начала. Поэтому и скрыла. А ведь сперва не хотела. Думала вернуться в коттедж и вызвать полицию. Но я шла очень долго, больше километра, и по дороге не встретила ни души. Никто не видел нас с Джереми вместе. И я начала размышлять о записке, которую взяла с собой, чтобы ткнуть его носом, и решила: а что, если сказать, будто из коттеджа он ушел один? Будто я встала утром и нашла записку на каминной полке?.. И теперь мне порой кажется: может, я планировала так сделать с самого начала?
– А женщина, с которой он встречался? Почему она не подняла шум?
– Она была замужем. Не знаю, всерьез ли она хотела уйти от мужа, или просто так обещала, или Джереми вообще все придумал. Как бы там ни было, она промолчала. Иногда я жалею, что никто не затеял разбирательства. Тогда меня посадили бы. А вместо этого все вышло как есть…
Брогана осенило. Последний кусочек пазла внезапно встал на свое место.
– Может, Джереми и заслужил свою участь. Он ведь тебе изменял… – медленно проговорил Броган.
Колетт уныло покачала головой.
– Нет, смерть – это слишком суровое наказание за измену…